и еще шире открывает ворота. Полный боли металлический стон отрезвляет. Рик влечет меня за собой. С трудом осознаю свое тело, вяло переставляю ноги. Пара шагов, и мы на тротуаре за пределами парка. За спиной снова раздается скрип ворот.
Поднимаю взгляд на Рика – он самый. Мне не мерещится. Кажется, тут я должна ощутить облегчение или радость, но ни того, ни другого не чувствую. Пустота внутри. Все еще не верю, что это происходит. Успела распрощаться с жизнью, приготовилась прыгнуть с моста… но все отменяется? Кажется, небеса послали мне еще один шанс?
Рик в ответ смотрит на меня. Ровно и даже как-то безразлично. Знал бы он, что я успела себе надумать… прибил бы, наверное. Молчу, помня правило, жду вопроса или вообще чего угодно. Его молчание угнетает.
– Думаю, ты проголодалась, – через несколько мучительно долгих мгновений произносит деловито, как ни в чем не бывало. – Тут недалеко есть отличное местечко. Идем.
Берет меня за руку и ведет вниз по улице к пешеходному переходу. Плетусь следом, сама не зная, зачем. Потому что он так сказал. В голове вакуум. Ни мыслей, ни желаний, ни радости, ни страха.
Заходим в кафе. Отделанная шершавым кафелем лестница в три ступени, широкая дверь, фойе – тоже кафельное, но блестит глянцем керамической глазури и раздражает уставшие глаза пестротой оранжевого и зеленого. Зал почти пуст.
Рик ведет меня к столику у панорамного окна. С двух сторон стоят насыщенно-красные стеганые диванчики с высокой спинкой.
Рик жестом указывает на один из диванчиков, спиной к входу. Послушно усаживаюсь. Двигаюсь к окну, еще до конца не понимая, что делаю и зачем. Просто он велел. Умение, а может, даже желание подчиняться, отпечаталось на подкорке. И не мыслю вести себя иначе.
Рик садится напротив. Рассматриваю пластиковую столешницу под темное дерево, не поднимаю глаза, но ощущаю на себе его взгляд. Как он смотрит? С отвращением? С жалостью? Доброты точно не будет. А вдруг еще хуже?..
Подбегает мальчик-официант. Короткая стрижка, узкое лицо, темные глаза и слишком плоские брови. Взгляд зацепляется за фартук до колена с болтающимся на боку карманом, из которого выглядывает уголок крохотного блокнотика и торчит ручка. Зачем-то пристально рассматриваю официанта, словно хочу уловить каждую деталь внешности. Мальчик, смущаясь, краснеет.
Рик заказывает два греческих салата и два зеленых чая. Официант, как обожженный, убегает к терминалу вносить заказ в систему. Провожаю взглядом угловатую фигуру. Потыкав по небольшому монитору пластиковой картой, скрывается в другом зале. И дался же мне этот официант! Дался, потому что иначе придется смотреть на Рика. А я не могу. Боюсь увидеть в его глазах неизбывное безразличие. А еще совсем не хочу говорить. Нужен покой и тепло. Вот бы закутаться в плед, забраться с головой, обхватить руками прижатые к груди колени и забыться сном.
Несколько минут проходят в молчании. Рик ничего не говорит, и я молчу, блуждая взглядом по столешнице. В торце стоит подобие деревянного лукошка с секциями для одноразовой соли, перца, сахара