даже наоборот. Покупай самое дорогое. Дорогое – оно самое качественное.
Кирьян Егорович надулся, думая, что его посчитали за жадюгу.
Олеся вовсе не похожа на тех девиц, которые, имея взрослых любовников, пользуются их кошельком как личным банком.
Приученная к российской бедности, она жалела Кирьяна Егоровича.
♫♫♫
Законный муж изредка приходил ночевать.
Олесю он не трогал, ибо чаще всего бывал в изрядно пьяном виде, и, кроме того, уже насытившимся сторонним интимом.
Утром он обновлял балбриганы и снова надолго пропадал.
У него это называлось «улётом в ночное дежурство».
Олесину маму удивляло странное обстоятельство таких частых улётов.
– Олеся, ну что, он что-ли такой талантливый охранник, что и заменить его некем?
Чтобы не огрестись по—крестьянски – кулаком в лоб – излишнего любопытства Олеся старалась не проявлять. Опыт был.
Родители давно уже всё поняли. Синяк? Ударилась о шкаф. Ссадина? Зацепилась за косяк.
Семья грезила о глобальных переменах.
♫♫♫
Правильная школьница Олеся быстро вышла замуж, а по—иному и не могло случиться, благодаря её внешним, ладно посчитанным Всевышним, показателям. Но, к сожалению, замуж вышла не за самого лучшего мальчика города или двора, а за самого ближнего по лестничной клетке. В практике замужества такое встречается и нередко.
И, как оказалось впоследствии, мальчик оказался не плохим, а очень и очень плохим.
Очень—очень плохой мальчик по имени Серёга почти сразу же после рукобитий по кафтанам и хмельной свадьбы, обобщившей ошибки чужих молодостей, стал изменять Олесе. Направо и налево, налево и направо. Для него это не было изменой: он просто оставался самим собой. Настоящий охотник, и даже не за юбками, а за конкретными частями тела, переимел в молодёжном бытии столько дамского пола, что другому мужику на это же потребовалась бы целая жизнь, а то и не хватило бы.
Олеся до поры этого не знала. А когда – со временем – догадалась, – не полная же дура, – то делала вид, что такие мелочи, как трах мужа на стороне её не особенно интересует.
У мужа чешутся кулаки.
– У всех что ли так? – думала она. – Или только мне с этим делом подвезло?
Уточнять манеру ответного поведения у опытных подружек, тем более у людей с улицы, ей стыдно и неудобно.
Она перечитала массу литературы. На школьных сборищах декламировала наизусть прозу Куприна. Отождествляла его выдуманную и дикую Олесю с собой. Она не желала понимать упавших нравов общества точно так же, как Ярмола не мог понять букву «К» с её лишними палками и кривулинами.
♫♫♫
Олесин первый мальчик – это и был Серёга, оказался подкован и силён не только в постели, но и на полу, и на кухне, и на столе среди грязной посуды и открытых шпрот, а также в обоссанном собаками, изрисованном гадостями подъезде.
Было дело и в плацкарте