М1911»? Даже не слыхал о таком. А вот «люгер» пожалуйста, «люгер» мы достанем. А вы, товарищ Ирина, сразу видно – специалист! – с уважением закончил Михаил. – В общем, считайте себя принятой на службу делу революции. Настоящей революции, социалистической. Недолго этим временным осталось сиживать.
– Недолго, – эхом откликнулась Ирина Ивановна.
– Мы, большевики, приведём народ к счастью! – стукнул кулаком комиссар. – А теперь… вы позволите подвезти вас до дома, товарищ Ирина?
– Буду вам очень признательна, товарищ Михаил, – улыбнулась Ирина Ивановна.
…Грузовик остановился на Шпалерной, возле дома № 34.
– Дом архива и служащих министерства императорского двора. – Комиссар явил неплохое знание петербургской топографии.
– Совершенно верно, моя подруга – дочь мелкого чиновника в бывшем министерстве. – Ирина Ивановна поставила ботик на булыжную мостовую. – Теперь вот приютила меня.
Кажется, товарищу Михаилу очень хотелось надеяться на продолжение, однако его новообретённая соратница лишь улыбнулась на прощание и по-мужски протянула руку:
– Тогда до завтра, товарищ Михаил?
– Так точно, – выпалил он, словно перед начальством, и замешкался, сам не зная с чего. – Товарищ Ирина… С вашего разрешения, я заеду за вами? Скажем, в девять утра? Постараюсь, чтобы всё уже было, и «люгер» для вас чтобы был тоже.
– Благодарю, – вновь улыбнулась она.
– Да, и вот, возьмите, – заторопился комиссар, протягивая ей большой красный бант. – Приколите… на пальто. Мандат – хорошо, но и бант не помешает.
Ирина Ивановна вновь кивнула, быстро добежала до парадной. Комиссар застыл на подножке грузовика, глядя ей вслед и отчего-то хмурясь.
Она почувствовала его взгляд, обернулась вопросительно.
– Хочу удостовериться, что с вами всё в порядке! – заторопился комиссар. – Где этот каналья дворник, буржуй недорезанный?!
– Помилуйте, товарищ Михаил, ну как же так, дворник – и «буржуй»?
– Простите, вырвалось, – товарищ Михаил опять смутился.
Меж тем дверь запертого по ночному (и вообще тревожному) времени парадного распахнулась, появилась бородатая физиономия дворника. Ирина Ивановна поспешно сунула ему монетку, исчезая в проёме. Угостив комиссара весьма неласковым взором, дворник с шумом захлопнул тяжёлую дверь.
– Ишь, контра… – пробормотал Жадов. – Ладно, поехали в расположение, Егор!..
Петербург,
31 октября 1914 года
В девять утра грузовик «руссо-балт М24–40» уже стоял возле подъезда дома № 34 по Шпалерной улице.
Ирина Ивановна Шульц появилась из дверей минута в минуту. На лацкане пальто – красный бант.
– Товарищ Ирина! – Комиссар соскочил на мостовую, галантно протянул руку. – Садитесь, садитесь скорее. Едем, дел много…
– Каких же, товарищ Михаил?
– Ну, во-первых, паёк ваш. Вы вот ели утром?.. Небось ведь нет!..
– Полночи гремело, лавки все закрыты, – кивнула Ирина