кучу рядом наложи – не почувствует! Небось, мысленно уже свою Дашу всю ощупал и так и эдак поставил! Погоди, я тебе устрою любовное свидание, сволочь!
И отвернувшись к окну, стал сочинять, как насолить этому умнику.
Меж тем поезд притормозил, голос невнятно объявили какую-то остановку, многие пассажиры ринулись к выходу, освободились места. И толстяк, проявив недюжинную для своих габаритов прыть, переместился к окну, достаточно далеко от Михи. Тот вздохнул с облегчением. И уже спокойней стал обдумывать, план мщения Гарику.
Наконец, доехали до Одинцова и, выйдя на перрон, Гарик стал звонить Даше. Коротко полюбезничав с подругой, Гарик сказал, убирая мобильник в карман джинсов:
– Они к зданию вокзала подойдут через пять минут. Пошли.
– У баб пять минут час длится, не спеши, – приостановил приятеля недовольный Миха, но тот его уже, кажется, не услышал. Он устремился к лестнице, ведшей от платформы к мосту, перекинутому через железнодорожные пути.
То, что Гарик недослушал его, опять уязвило Миху. Уехать сейчас же, пусть один тут мыкается, подумал Матушкин. И тут же понял, что это было бы глупо. Ещё подумают, что он, Михаил Матушкин, испугался каких-то одинцовских девчонок!
А Гарик уже поднялся на мост и, быстро обгоняя встречавшихся на его пути людей, подходил к другой лестнице, чтобы спуститься вниз, в город, к невысокому, окрашенному в цвет морской волны зданию вокзала с четырёхугольной башенкой на краю.
Нахмурившись, Миха, пошёл вслед за Гариком, матеря его на все лады и обещая спустить его с небес на землю. У тебя, мерзавца, сейчас совсем глаза из орбит повыскакивают, хрен лупоглазый, пообещал он.
Миха нарочито не спешил. Он не верил, что девчонки придут вовремя. А если и придут, то пусть подождут. Не побежит же он вприпрыжку как обезумевший от счастья Гарик! Он цену себе знает.
Когда, пройдя по мосту, он подошёл к лестнице, зоркий взгляд его выхватил из толпы людей стоявших у здания вокзала, Гарика и двух девиц. По мере приближения к этой маленькой группке кислая физиономия Михи светлела: девчонки-то и вправду оказались ничего, ладно скроенные. Подойдя поближе, он и вовсе обрадовался. Ту, что понравилась ему больше, пухленькую, с чуть вздёрнутым носиком, с милыми ямочками на розовых щёчках, звали Тасей. И Миха, пожимая её тёплую нежную ладошку, про себя посмеялся над незадачливым приятелем своим: Даша явно проигрывала на фоне своей подруги. Хотя тоже имела свои преимущества: не часто встречавшееся сочетание чёрных, словно у индианки волос и ярко-синих, с едва заметным фиолетовым отливом глаз. И была стройнее своей подруги.
– Ну, куда пойдём? – спросил радостно-возбуждённый Гарик, пожирая глазами Дашу.
– Тут кафешка неплохая есть, – предложила Тася, поглядев на Миху. – Там кофе очень хорошо варят.
– Ведите, показывайте, – за себя и приятеля согласился Гарик, на которого Миха тотчас поглядел с упрёком, словно говорил: какое кафе, на хату надо!
Привокзальная площадь была забита машинами, рейсовыми