горячо нахваливал он свою страну.
– Уже была. Этим летом, – улыбнулась я.
– Правда? Тогда ты должна еще раз приехать, – не унимался он. – Я покажу тебе самые классные места. Турция – райская страна, и я говорю не только о популярных и раскрученных городах и курортах.
– Ты рискуешь, друг, она сейчас согласится, и тебе придется нелегко – с ее-то топографическим кретинизмом, – хохотнул Пашка.
Я в очередной раз за вечер толкнула его по внушительных размеров плечу и приняла оскорбленный вид, а Антонов вдруг схватил мою ладонь и чмокнул ее тыльную сторону. Я вопросительно посмотрела на него, но он едва заметно кивнул в сторону кресла, на котором сидел Феликс. Рядом с ним, на подлокотнике, устроилась Герда. Блондинка о чем-то с увлечением ему рассказывала, но он будто не слушал ее. Его темный взгляд был направлен в нашу с Пашей и Хасаном сторону. Я тут же отвернулась. Щеки снова предательски запылали.
– Пойдем на улицу, подышим свежим воздухом, – Пашкин голос с трудом пробился до моего сознания.
Он взял меня за руку и мягко потянул к себе. Феликс проводил нас напряженным взглядом.
Крыльцо было красиво украшено гирляндами.
– Люди уже активно готовятся к новогодним праздникам, – заметил Антонов.
Я зябко поежилась – на улице вовсю бушевал холодный в этом году октябрь. Пар изо рта вырывался в ледяной воздух туманными облачками.
– Когда я был маленьким, мне нравилось думать, будто я курю, когда дышу на холоде, – Пашка накинул на меня свою куртку, которую предусмотрительно забрал из прихожей.
– Мне тоже, – глупо хихикнула я.
Возникшая после этого пауза не была неловкой. Видимо, наши с Антоновым воспоминания синхронно перенеслись в детство.
– Что мне делать, Паш? – я нарушила наконец тишину полным отчаяния вопросом.
Взгляд Антонова сначала озарился непониманием, но только на долю секунды. Он приобнял меня одной рукой и посмотрел вдаль – на темные верхушки виднеющихся где-то там сосен.
– Глупый вопрос, Брусникина. Наслаждаться, конечно же.
– А есть чем?
– Сама посуди: ты в компании интересных людей, в красивом месте, ешь вкусную еду, тебя, блин, в Турцию только что пригласили!
Я покачала головой.
– Тебе, Антонов, лишь бы шутки шутить. А я страдаю, между прочим.
– А в чем проблема? – Пашка посмотрел на меня так, будто действительно ничего не понимал.
– Мне… неприятно смотреть на них, – все же пояснила я.
– Так не смотри, делов-то!
Я обиженно отвернулась. Думала, Антонов специально меня на крыльцо вытащил, видел же, каково мне было – сидеть там, смотреть на Феликса и Герду и делать вид, что мне до лампочки, как они льнут друг к другу. Справедливости ради, льнула пока что одна Герда, но кому от этого легче. И вообще – что это за имя такое, Герда? Видать, ее родители были неравнодушны к творчеству Андерсена. Интересно, у нее случайно брата по имени Кай нет?
Пашка