Дженнифер Хартманн

Единственная Джун


Скачать книгу

s

      First – Cold War Kids

      Everything – Lifehouse

      Crazy For This Girl – Evan and Jaron

      Sidekick – WALK THEMOON

      Dangerous – Big Data, Joywave

      Sick Cycle Carousel – Lifehouse

      It Only Hurts – Default

      Delivery – Jimmy Eat World

      Brother – Kodaline

      Forever Young – UNDRESSD, EllieMay

      Pain – The War On Drugs

      Stand By Me – Joseph Vincent

      Iris – Ben Hazlewood

      Oceans – Seafret

      Can’t Help Falling in Love – Boyce Avenue

      When You Come Back Down – Nickel Creek

      Time After Time – Boyce Avenue, Megan Davies

      Letters From the Sky – Civil Twilight

      Until the End – Quietdrive

      Last Train Home – Ryan Star

      Born To Die – JJ Wilde, Billy Raffoul

      Часть 1

      Первая трагедия

      Глава первая

      «Первая кровь»

      Брант, 6 лет

      – Ну ты и чмошник, Брант!

      Венди и Уайетт уносятся прочь на велосипедах. Когда они рассекают по соседскому газону, из-под колес в разные стороны начинает лететь грязь, перемешавшаяся с травинками.

      Чмошник.

      Что это значит?

      Я смотрю вслед их удаляющимся фигурам с края подъездной аллеи в то время, как Тео пинает ногой один из укатившихся камней, которыми обложен наш почтовый ящик. Папа точно слетит с катушек, если заметит хотя бы один камень не на своем месте. Он обожает такие странные штуки, как камни вокруг почтового ящика, идеально выровненные дорожки и траву, что выглядит зеленее, чем новая прическа моей няни.

      Я этого не понимаю.

      Как и не понимаю, что такое «чмошник».

      – Венди – дура, – бормочет Тео себе под нос.

      – Звучит лучше, чем чмошник.

      – Так и есть.

      Солнце прячется за пушистым облаком, отчего то становится похожим на огромный кусок сахарной ваты, плывущей по небу Среднего Запада[1]. У меня урчит в животе.

      – Хочешь остаться на ужин?

      Тео пытается поправить камень носком кроссовка, но терпит неудачу. Теперь папа точно заметит. Он вздыхает, поднимает голову и смотрит в сторону тупиковой улочки, где исчезли кошмарные двойняшки Нипперсинк.

      – Твоя мама готовит чили?

      – Нет, рыбу. – Мама любит готовить. Думаю, это ее любимое занятие. Единственное, что она любит помимо этого – целовать меня в щечку и щекотать мне животик. Я люблю все, что она готовит, даже брюссельскую капусту.

      Даже рыбу.

      – Фу, – произносит Тео. Он смотрит в сторону кирпичного здания, построенного в стиле ранчо. Его дом стоит через два дома от моего. Тео пожимает плечами. – Да и, думаю, мама сегодня уже может родить ребенка.

      – Правда?

      – Может быть. Она сказала, в животе было такое ощущение, словно из «лудерус» чавкает гиена.

      – Это означает, что ребенок вот-вот родится? – Я засовываю руки в карманы шорт и хмурюсь от всплывшего в голове образа. Все это звучит очень плохо. Это звучит даже хуже, чем когда меня укусил кот тети Келли: он выглядел грустным, и я хотел накормить его яблочным ломтиком. На следующий день у меня поднялась высокая температура. – Я думал, дети – это что-то очень счастливое. И вообще, что такое «лудерус»?

      – Да не знаю. Думаю, это такая штука в животе у мамы, в которой живет ребенок. По-моему, звучит отвратительно.

      Меня пробирает дрожь. Это и правда звучит довольно мерзко. Мне всегда хотелось иметь брата или сестру, чтобы мы росли вместе, но папа слишком много работает в офисе или во дворе, а мама говорит, что трудно заботиться о маленьких детях, которые все время какают и плачут, так что, наверное, у родителей буду только я.

      Зато у меня есть Тео.

      Он мой сосед и лучший друг, и, может быть, новый малыш Тео будет для меня как мой собственный. Может быть, мы сможем делить его между собой.

      – Тео, как ты думаешь назвать ребенка?

      Я наблюдаю за Тео и за тем, как он запрыгивает на кольцо из камней, пытаясь удержать равновесие. Он поскальзывается и приземляется на задницу, прямо в мокрую траву, а когда встает, на его джинсах остаются пятна коричневой грязи. Он отряхивается, недовольно ворча.

      – Как насчет Поросенок?

      Мы оба смеемся, представляя себе милого малыша с таким именем. Я скольжу взглядом вдоль улочки, и мне в голову приходит новое имя, когда взгляд замирает на порхающем насекомом с яркими крылышками.

      – Мне нравится Бабочка.

      – Ага, хорошо. Поросенок, если мальчик, и Бабочка, если девочка, – кивает Тео, все еще массируя ушибленные ягодицы. Он убирает со лба рыжеватую прядь волос – взгляду открываются темно-голубые глаза в цвет рубашки. – Эй, Брант, может, ты сможешь зайти в гости и познакомиться с ней после того, как она выйдет из маминого живота?

      Это было бы здорово!

      Я уже собираюсь ответить,