вот никто из них не задумывался, а где же он сейчас живёт и почему сразу домойне вернулся. Как без раздумий верили, что скоро обязательно настанет коммунизм.
О чём размышляла бабушка долгими бессонными ночами, ворочаясь под тихое сопение внучек, – а кто теперь скажет? Может, изо всех сил гнала от себя прочь крамольные эти раздумья, а просто верила и надеялась на чудо…
Зять Анфисе достался недобрый: угрюмый и неразговорчивый. Всё время курил да книжки читал. Только подвыпив, сразу веселел и любил покуражиться над тёщей:
– Ну что, Егоровна, всё мужа ждёшь? Жди, жди! Живёт твой Павел Николаич где-нибудь в Америке. А на кой ты ему нужна, деревенщина? Он себе мадаму в шляпе нашёл, там и живёт с ней припеваючи, в ус не дует…
Анфиса Егоровна на выпады зятя не отвечала, молча уходила в свой уголок. Видно, зятевы уколы не проходили бесследно, попадали прямо в её больное сердце. Но вслух она об этом ни разу не сказала, а внучки и не интересовались по молодости лет. Только ещё крепче прижимались к бабушке и гладили её по узловатым от тяжёлой работы рукам.
– Бабушка, ты плачешь? Опять спину ломит?
Пятнадцатилетняя Вера проснулась среди ночи, как ей показалось, из-за дождя, бьющегося о стекло частыми струями. Но тут услышала тихие всхлипывания, доносящиеся с бабушкиной кровати.
– Достань-ка мне, Верушка, там, в шкафу, початая пол-литра стоит, на растирание покупала, – попросила бабушка. – Плесни мне полстакашка.
Вера удивилась: никогда не видела, чтобы бабушка водку пила.
– Умер Пашка-то мой, – пояснила Анфиса Егоровна, заметив недоумённый взгляд внучки. – Помянуть надо бы…
С тойночи бабушка стала всё чаще болеть, потом вовсе слегла и вскоре тихо умерла на руках у старшей внучки.
Вера вышла на балкон своей новой квартиры и осмотрелась. Ну вот, всё возвращается на круги своя. Родилась в посёлке и остаток жизни придётся в посёлке же провести. Только в другом, не там, где прошло детство.
А посёлочек ничего, тихий, уютный. И лес рядом, как в детстве. Только в детстве была бабушка.
«Удивительно, какая у нас с бабушкой схожая судьба, – подумала Вера. – У меня тоже трое внучат от беспутной дочери. Тоже, как бабушке, приходится ещё работать, хотя давно уж пора бы на отдых».
Вот и жить ей на склоне жизни придётся не там, где хотелось бы. Бабушка в её возрасте переехала в город. А Вера наконец решилась продать свою квартиру в чужой уже стране и купила себе жильё в Смоленской области.
– Новая соседка? – (Повернувшись на голос, Вера увидела на соседнем балконе женщину в платочке.) – А я Нина.
– А у меня маму Ниной звали, её мой дедушка так назвал, – почему-то вдруг призналась Вера. – Заходи ко мне, соседка, почаёвничаем, познакомимся.
Нина пришла через полчаса. Принаряженная и с гостинцем – баночкой брусничного варенья. Опять Вере вспомнилась бабушка. Это она, кормилица, занималась в семье заготовками: ходила в лес по грибы-ягоды, садила картошку, выращивала в парнике огурцы.
«Вот