они вышли к очередному помосту, и взгляды обоих тут же натолкнулись на человека, одетого очень ярко и пышно, даже с некоторой помпезностью, который громко обсуждал прелести явно смущённой невольницы. Рума понял, что это и была сестра Сенты, по тому, как быстро парень бросился к ней. Маг успел схватить его за плечо, дёргая обратно. Сейчас, когда до Игр оставалось совсем немного времени, давать Диннелу возможность навредить Сенте было ни к чему. Остановившись поодаль, маг принялся наблюдать за девушкой и дворянином.
Сестра Сенты была очень красива: светло-русые волосы и голубые глаза в сочетании с мягким загаром, тонкими чертами лица и хрупкой фигурой делали её очень заметной среди остальных невзрачных и более зрелых женщин. Только сейчас маг понял всю силу нелепой таблички, которая оградила такой лакомый для многих кусочек от продажи.
Вскоре, потолкавшись в толпе какое-то время, Рума уговорил юношу вернуться в трактир, пока на них никто не обратил внимания.
Утро началось рано. От осознания, что это, возможно, последнее утро жизни рабов для него и сестры, Сента продрал глаза, когда солнце только-только начало появляться, окрашивая тёмную синеву в светлые тона. Так и не заснув снова, он наблюдал, как в темноте проявляются чёткие очертания предметов и старался различить среди обычных звуков городского утра те, что сделают этот день Днём Игр.
Рума проснулся ненамного позже. Он остался лежать, в последний раз прокручивая в уме план и давая юноше шанс выспаться, которым, правда, тот так и не воспользовался.
На завтрак оба шли слегка сонные и напряжённые. Сенте кусок не лез в горло, и, если бы не маг, чуть ли насильно заставивший его съесть пару ложек каши, он бы на весь день остался голодным. Рума не надеялся, что организаторы будут как-то ухаживать за рабами, даже несмотря на их обязанность организовать хорошее зрелище. Поэтому заботился о состоянии Сенты заранее.
Время тянулось быстро. Парень трясся. Рума не выдержал и первым предложил отправиться на рынок, точнее сегодня уже на площадь для Игр.
Они медленно продвигались по улице, а когда дошли до места не поверили своим глазам. Рума даже подумал, что над рынком потрудились маги, настолько преобразилась казавшаяся неизменной площадь.
Исчезли длинные деревянные помосты и шатры, не было видно рядов отощалых загорелых тел, даже земля, раньше утоптанная тысячами ног, теперь мягко пересыпалась под ногами золотым песком. В центре площади не было ничего, кроме небольших линий, разделяющих зоны для разных состязаний, собранных из ярких, далеко заметных камней. Сама арена представляла собой большой овал, разделённый на две половины, а по его краям возвышались высокие деревянные трибуны. Они поднимались по всему периметру, где-то выше, где-то ниже. И только с одной стороны превращались в низкие деревянные бараки, скорее даже целые павильоны. Маг был уверен, что внутри находятся длинные коридоры и множество клеток, где держат невольников укрытыми от внешнего мира и неспособными увидеть даже часть арены, а тем более уследить за течением Игр.
Немного