были пойманы на людоедстве. Главными отличиями выродков для кубанских общинников были: неспособность жить в общине, нежелание ставить общественное выше личного, болезненный индивидуализм, единоличничество, скопидомство и просто запредельная половая распущенность. Кроме того, половина выродков были мутантами – имели лишние конечности, уродливые наросты на теле, встречались трёхглазые, а иногда даже двухголовые. Если такой урод рождался в общине, его топили сразу после рождения (в первые два десятилетия после Войны таких много рождалось, теперь меньше). Выродки часто сожительствовали с собственными детьми, не чурались педерастии, лесбиянства, «шведских семей», садизма и других извращений, вплоть до скотоложства. Большинство выродков были каннибалами, но встречались и такие, кто не опускались до такого, поэтому у кубанских искателей и было правило: выродка сторонись, не садись с ним за стол и вообще не прикасайся к нему, чтобы не запомоиться, а если точно знаешь, что выродок – людоед, тогда убей. Упырями же называли таких выродков, каких сторонились и сами выродки. Упырь – это окончательно опустившийся человек; часто это безумец или калека с мутациями, которого некому было утопить во младенчестве. Упыри обычно прятались от нормальных людей, но при численном превосходстве могли напасть и сотворить с жертвой страшное: изнасиловать, снять с живого кожу или расчленить; нанизать живого на кусок трубы и изжарить над огнём; подвесить и вскрыть вены, чтобы спустить кровь… – что угодно, что могло взбрести в их больные головы.
…Среди выродков, что напали на отряд Кувалды, было всего две бабы, весьма уродливые, и один пидор, по-видимому компенсировавший половой дисбаланс в шайке. С шайкой пришлось повозиться. Никто из отряда не пострадал (разве что Колю одна сука страшная за ногу укусила, несильно) но на то, чтобы перебить шайку, ушло время. Почти пять часов Кувалда с товарищами гоняли выродков по мёртвому посёлку, пока не истребили всех до последнего. Поэтому заночевать пришлось в посёлке. (Там, в одном из домов Витёк и разжился фантастической книжкой.) Так график движения отряда оказался скорректирован обстоятельствами, и на место встречи они пришли позже запланированного времени.
А причина сбора была весьма необычная.
Серёга Хмурый, искатель из Свободного, ходивший за каким-то делом в район Тихорецка вместе с махновцами, утром 21-го числа прилетел к Кувалде, весь в мыле, на своём «коне педальном» (так среди искателей было принято называть велосипеды, на которых они перемещались по Пустоши) и сообщил о замеченном им на трассе М-29 отряде, состоявшем сплошь из каких-то неместных лысых мужиков в одинаковой серой одежде.
За лысыми установили наблюдение. Выяснилось, что лысые эти идут откуда-то из-под Ростова-на-Дону или даже дальше, и путь они держат не куда-нибудь, а в Краснодар.
Но не интерес пришельцев к Краснодару, и даже не то, что эти лысые все одинаковые, как братья-близнецы (то, что это подразделение, слаженное по типу армейского, было понятно