с пятиэтажками советской эпохи пересекалась маленькими улочками частной застройки. Во дворах лаяли собаки, где-то вдалеке слышался гусиный гогот.
«Ну и захолустье! И сюда приезжают бизнесмены со всего мира?» – не верилось мне.
Боль в ноге отзывалась с каждым шагом, тело потрясывало от холода, а дорога все не заканчивалась. Я уже думала, что поселок мог бы быть поменьше. Общественного транспорта здесь не оказалось, но по пути я увидела несколько внедорожников. Интересно, как они сюда добрались?
Я шла в своем плохом настроении по центральной улице со светлым и добрым названием – проспект Мира, в поисках нужного адреса.
Увидев пересечение с улицей Сиреневой, свернула направо и по маленькому уютному проулку добралась до двухэтажного деревянного дома с табличкой «Гостиница». У калитки нажала на дверной звонок. Ворота открылись.
Двор был завален дровяными чурками и щепками. Кто-то недавно рубил здесь дрова. Из большого спиленного пня, стоявшего посреди двора, торчал огромный топор. Я аккуратно обошла место расправы над березовыми поленьями и открыла дверь в дом. В крохотном коридоре меня встретила крупная приземистая женщина преклонных лет, слегка квадратная по форме тела и округлая в лице, седая, в кухонном фартуке.
Не успела я ничего сказать, как бабуля запричитала:
– Да ты же замерзла совсем! В такой тоненькой курточке… Так и простудиться недолго! – начала она щупать мою верхнюю одежду на предмет утепления. Видимо, рассчитывая степень вероятности простуды в зависимости от толщины синтепонового слоя.
Это и была Любовь – женщина, оправдывающая свое имя, и готовая задушить любовью до смерти всех, к ней случайно забредших. Я поздоровалась и объяснила, что хочу снять комнату на неделю.
– Да, конечно, милая, заходи. Я гостям всегда рада. У меня и банька есть, топлю по воскресеньям. Тебе не помешает, околела совсем. Попарю, накормлю, напою и спать уложу…
– Спасибо, я подумаю…– ответила я, вежливо уклоняясь от чрезмерно настойчивой заботы.
Хозяйка подхватила мою сумку и понесла куда-то. Я пошла следом.
– Комнатки маленькие, но я все держу наготове. Вдруг кто приедет, – приговаривала Любовь, поднимаясь по скрипучей лестнице.
– И много людей у вас останавливается?
– Сейчас сезон начался – первая группа. Ребятки заселяются активно. Но все хорошие, ты быстро подружишься…
Длинный коридор на втором этаже был настолько узким, что казалось, идущая впереди Любовь занимает всю его ширину. Тусклая лампочка на потолке покачивалась от ее шагов, и казалось, будто коридор двигался из стороны в сторону. На секунду я ощутила, что все еще нахожусь в вагоне поезда. Такое же тесное сдавливающее пространство. Женщина открыла одну из многочисленных дверей, провернув несколько раз ключ в замочной скважине. Со скрипом рассохшаяся дверь распахнулась. За ней оказалась небольшая уютная комнатка, в светлых тонах, обустроенная на манер гостиничного номера.
В