паспорт, решила устроиться на работу, но, вернувшись домой, обнаружила повестку на оборонные работы под Осташков…
С этого момента и полистаем дневниковые записи Лиды Григорьевой, а в скобках будем давать пояснения.
«Деревня, куда нас, в основном молодых девчонок, привезли, была под немцем, которых наши войска только что выбили. Видно, большая и красивая была деревня, даже церковь имелась, но к нашему приезду остался один домишко, да и тот без крыши и окон…
Мы строили в лесу дзоты и рыли пулеметные окопы вдоль железной дороги. Делали все прочно, лес клали в два наката.
Когда немцев погнали дальше, нас стали помаленьку отпускать домой. Я тоже вернулась в Бологое, пошла в военкомат проситься, чтобы взяли в армию. Но набор девушек закончился. Не зная, куда податься, пошла на стройку учиться на маляра и сестру младшую, Зину, взяла с собой.
Нам дали места в общежитии, а работать стали в НГЧ-2 – дистанции гражданских сооружений. Потом нас, кому было 18 лет, откомандировали в паровозное депо учиться на курсах поездных кочегаров. Группа была большая, 46 человек, в основном девушки.
После курсов мы, три девчонки, попали на угольные грузоподъемные краны. Работали помощниками машинистов. Потом меня отправили учиться в Дорожную техническую школу, и после ее окончания я стала работать помощником машиниста на пассажирских паровозах серии СУ. Возили всякие составы, по большей части воинские и санитарные поезда.
Домой не уходили вовсе, жили в вагоне, который назывался теплушкой. 18 часов на паровозе и 18 часов в теплушке. Я долго не могла привыкнуть спать на колесах, но, когда намаешься, будешь спать где угодно.
Однажды везли мы из Малой Вишеры воинский состав до Бологое. Не успели отцепиться, как к нашему поезду прицепили другой, сэкипированный паровоз, а нас скорее отправили под экипировку. (Экипировка, в прямом смысле слова, – снаряжение. Для паровозов подготовка к очередной поездке связана с заправкой водой, получением угля, смазочных, обтирочных и других материалов. Необходимо засыпать песок в песочницу. Он понадобится для подсыпки под колеса на крутых подъемах. Еще надо прочистить топку котла, зольник, дымовую коробку, продуть котел, жаровые и дымогарные трубы, а после всего этого надо очистить и обмыть сам паровоз – хлопот множество).
Мы быстро набрали воду, уголь, дрова, мазут, масло, и наш паровоз прицепили к пустому пассажирскому составу. Поехали в сторону Окуловки. Нам ничего не говорят, только торопят. Оказалось, в Поплавенце (эта станция печально известна и по крушению скоростного поезда «Аврора» уже в наше время – в августе 1988 года) немецкие стервятники разбомбили пассажирский поезд. Бомба попала прямо в паровоз, погибла вся бригада.
Поезд был разбит в щепки. Всю ночь мы вытаскивали людей из-под горящих вагонов, перевязывали раненых и разбирали пути от завалов, чтобы быстрее пустить эшелоны. Особенно тяжело было смотреть на убитых – детей, стариков, военных. Очень запомнился молодой