в кожаный футляр вместе с портретом молодой дамы, выполненным на миниатюрном овале, покрытом лаком.
– Две красотки не могут претендовать на сердце одного мужчины! – ухмыльнулся монах, любуясь драгоценной добычей. – Я облегчу вашу участь!
Золотую бляшку он спрятал под сутаной, а портрет положил у изголовья покойника.
– Мародерствуешь?! – С этим позорным обвинением на устах в комнату ворвался человек, который подслушивал под дверью.
Доминиканец, ни слова не говоря, метнулся прочь. Но приятель усопшего не собирался его отпускать. Они сцепились. Монах яростно сопротивлялся, однако почувствовал, что его противник сильнее, и решил пойти на хитрость.
– Обыщи меня и убедишься, что я ничего не взял, – прохрипел он. – Я не стану чинить отпор!
Противник ослабил хватку, и доминиканец поднял руки, позволяя тому ощупывать себя, как недавно он сам ощупывал умершего.
– Надоело корчить из себя святошу… – процедил он. – Может, возьмешь меня матросом на свой корабль? Я хорошо заплачу.
– Так ты не монах?
Мгновение замешательства стоило растяпе жизни. Молниеносным движением «монах» достал из рукава нож и вонзил в шею своего противника.
– Вот так-то… – бросил он, вытирая лезвие о платье поверженного врага. – Любопытство до добра не доводит! Ты нарушил тайну исповеди, негодник… и Господь покарал тебя.
Перешагнув через осевшее на пол тело, он задул свечу и удалился.
Над фортом стояла большая, похожая на медное блюдо луна. «Монах», поеживаясь от ночной свежести, прокрался к себе в каморку. За крепостными стенами выли гиены в ожидании падали…
«Монах» размышлял о библейском золоте, которое никак не давалось в руки искателям сокровищ. Может быть, ему повезет больше, чем остальным? Ведь отплывали же куда-то корабли израильского царя Соломона и возвращались с грузом золота на борту. Каждые три года! При дворе Соломона «все сосуды для питья были золотые, и все сосуды в доме из ливанского дерева были чистого золота…» Откуда такая роскошь?
– «И послал Хирам на корабле своих подданных корабельщиков, знающих море, с подданными Соломоновыми. И отправились они в Офир, и взяли оттуда золота четыреста двадцать талантов, и привезли царю Соломону», – процитировал он. – Третья книга Царств, глава девятая. Только почему-то больше об Офире ничего не сказано…
Может, прав Васко да Гама? Здесь, в Софале, исстари торговали золотом. Здесь арабы и персы покупали его для своих дворцов и гаремов…
«Монах» дотронулся до спрятанной под сутаной золотой бляшки и сладко вздохнул…
Глава 6
Глория пришла в себя в маленькой уютной комнате, с ночником и газелями на стене. Безвкусный старомодный ковер… Мало-помалу у нее в глазах прояснялось, и кроме газелей она заметила на стене кавалькаду нарядно одетых всадниц на фоне зеленой рощи, сопровождаемых сворой борзых. И не ковер это вовсе, а гобелен…
– «Русалочья охота!» – произнес приятный мужской голос.
Глория