робость: так идут люди, которые не вполне уверены в том, что их затея хороша. Юноша два раза останавливался посмотреть на резные ставни домов, мимо которых проходил, зачем-то приоткрывал свой свёрток и вновь приводил его в порядок. Когда ему показалось, что впереди стукнула чья-то калитка, он смущённо остановился и принялся поправлять что-то в одежде.
Когда юноша, наконец, благополучно добрался до дверей дома гора Пико, Манор, замерший в тени огромной акации, напряг слух. Он жаждал узнать, как встретят этого странного гостя. Недовольным вопросом или радостными восклицаниями? Однако вместо скрипа калитки толстяк услышал удаляющиеся шаги. Манор высунулся из-за дерева и увидел спину юноши.
Глава десятая. Влюблённый бортник
Манор хорошо изучил человеческий характер.
Это действительно был Нико.
Передав вчера Нину с рук на руки тётушке Тильде, он вернулся к себе, донельзя возбуждённый случившимся. Встреча, о которой он давно грезил, случилась – и совершенно ошеломительным образом!
Юноша давно рисовал в своём сознании картины, как однажды завяжет знакомство с прекрасной девушкой, и как их симпатия окажется взаимной, и как они станут вместе прогуливаться… ну, например, по красивым зелёным лугам у реки, и как девушка будет держать его под руку во время таких прогулок.
Он довольно слабо представлял, где должно было случиться особенное знакомство, а потому в свободное время ходил и на вечера танцев, которые устраивались городскими старшинами, и на разного рода игры для молодых горожан невысокого происхождения. Однажды он даже получил хороший приз – монисто с тёмно-синими камнями. Для этого Нико пришлось быстрее всех забраться на высоченный столб, вкопанный в землю, зрители не успели сосчитать до десяти. Соперники наградили его завистливыми взглядами, но не стали пытаться подражать ему в ловкости.
Нико взял из рук судьи красивое монисто и подарил понравившейся девушке, сидевшей на зрительских местах в первом ряду. Та отчего-то смутилась и бросила взгляд за спину Нико.
Нико не стал оборачиваться, чтобы рассмотреть своего счастливого соперника.
– Я тебе его просто так дарю, – сказал он, – и милому своему об этом скажи! А то же ведь запретит носить…
Сказал и пошёл.
Вот такими оказывались они – те, что ему нравились. Уже давным-давно знакомыми с парнями, за которых собирались через год-другой замуж.
А те, которым нравился сам Нико, производили на него впечатление, далёкое от любви. Разбитные крепкие девахи – с откровенным взглядом, в котором читалось много чего, помимо скромности, в красивых нарядах, от которых веяло неуловимой обыденностью, с кучей родственников, которые при первой же встрече с Нико обсматривали его не хуже заправского колдуна, выбиравшего жертву. Все они вызывали лишь опасение.
Даже прогулявшись с одной из таких поклонниц пару раз вдоль реки, Нико обыкновенно ссылался на необходимость съездить за мёдом на дальние пасеки,