лицом вниз на брусчатку, Кенелм направился прочь от рынка. Проходя мимо офицера, он поклонился тому и бросил на ходу:
– Удачи Вам в поимке зачинщиков!
Офицер проводил его недобрым взглядом и не ответил. Городская стража много натерпелась от проделок высокородных «ястребов», а потому искреннее, в сущности, пожелание Кенелма прозвучало едва ли не издевательски.
Глава девятая. «Ястреб» и слуга
Вернувшись к себе домой, Кенелм некоторое время задумчиво сидел в кресле. Нутром опытного придворного он чуял непонятную ему интригу, связанную со случившимся в Красном городе. Беспорядки, вспыхнувшие на ровном месте, несомненно, были кем-то хорошо подготовлены. Зачинщики действовали по заранее продуманному плану, кричали одно и то же.
– Вот как ты думаешь, Манор, – обратился «ястреб» к своему слуге, – если все вокруг старательно кричат: «За Виллема», – что́ бы это могло означать?
– То, что они за Виллема, – недоумевая, ответил Манор.
Подобная доверительная беседа господина со слугой была совершенно обычным делом. Манор – плотный невысокий человечек лет пятидесяти, с круглым лицом и белёсыми волосами, с глазами почти без ресниц – был чрезвычайно полезен ещё покойному отцу своего нынешнего хозяина. Кенелму он достался, так сказать, по наследству. Манор был верным помощником во всех делах, которые следовало скрывать от посторонних глаз.
– Я говорю о сегодняшних событиях, – с досадой сказал Кенелм.
– Я занимался делами на конюшне, господин, и не видел своими глазами ничего. Однако если все кричат одно и то же, это значит, что им приказали кричать так.
– Но кто?
– Противники короля.
– Какой же смысл кричать «За короля», если ты против?!
– Чтобы тебя нельзя было обвинить в бунте, если всё вдруг вскроется.
– А ведь и правда, – озадачился Кенелм.
– И что делали эти крикуны? – спросил Манор.
– Ломали и крушили.
– Вот видите! Невозможно одновременно выступать за порядок и нарушать его. В этом есть, мягко говоря, лукавство.
– Да, да, ты прав. Я не мог понять, чего они добиваются.
– Городская стража разберётся.
– Стражники либо появлялись слишком поздно, либо обходилась с бунтовщиками слишком жёстко, так что теперь разговаривать можно лишь с трупами.
– Герцог славится своей страстью к порядку. Бунт – вызов ему лично. Следует понять, кто та важная персона, которая всё затеяла.
– Интересно, что скажет король? Ему, конечно, доложили обо всём, – сказал Кенелм. – Приготовь моё парадное платье, завтра я непременно должен быть на вечернем приёме во Дворце.
Манор кивнул и повернулся, чтобы идти, однако молодой хозяин остановил его в дверях.
– Едва не забыл. Есть ещё одно поручение для тебя…
Кенелм вновь и вновь возвращался мыслями к девушке, которую он увидел на рынке.
В своей жизни он знавал