вопросы и совсем простые, типа: ночной сторож умер днем дома, будут ли ему платить пенсию? Или: может ли мужчина жениться на сестре своей вдовы?
Девочка быстро и правильно ответила на все вопросы.
– Вы, наверно, это уже все слышали?
– Нет, а зачем?
Яков курил на углу Сумской, лениво рассматривая проходящих ми-мо девушек. Он абсолютно не понимал зачем ему это свидание с мол-давской, как оказалось, девочкой с острыми локотками из маленького молдавского местечка с трудно запоминаемым названием, заканчива-ющимся на «ы».
А место было отличное. За какие-то пятнадцать минут мимо Якова прошло не менее десяти дам, вызывающих массу добрых чувств. На-верное где-то совсем близко были студенческие общежития. Очеред-ная дама была просто звездой, глаз не оторвать, и только тогда, когда эта звезда оказалась в шаге от Якова, он понял, что это к нему.
В кафе, автоматически поедая мороженное, Яков поймал себя на том, что уже минут сорок не может оторвать взгляд от ее лица, от ее губ в бесцветной помаде. От ее сияющих серых глаз. При этом он про-должал чего-то ум – ное нести, наслаждаясь ее мгновенной адекватной реакцией. Казалось, что она заранее знала, что он скажет в каждый данный момент и при этом ухитрялась получать удодольствие от услы-шанного.
Вначале у Якова еще были мысли о ее шмутках и украшениях, на-верняка собранных со всего общежития, о ее пальцах, невероятного благородства и изящества. О феномене неожиданного наполнения де-кольте, но потом все это пропало и Яков взлетел. Такого чувства поле-та, такой легкости бытия у него никогда еще не было. Якова перепол-нял восторг и покой, щемящее ощушение прибытия в пункт назначе-ния.
Без сомнения с ней происходило нечто подобное ибо, когда в сквере он поднял ее со скамейки, чтобы пересадить себе на колени, она ничего не весила. Он мог бы ее поднять одним пальцем.
Вечер был наверняка прохладным, но он ничего не чувствовал, кроме тепла ее кожи и нежного детского запаха.
На следующий день, с букетом наперевес он больше часа прост-оял на том же углу. Все проходящие девицы казались удивительно гру-быми и несимпатичными. Вчерашнее чувство полета потихоньку уле-тучивалось. Как оказалось, навсегда
Она так и не пришла.
А еще на следующий день Яков обнаружил себя в одном купе с ее мамой и сестрой. Мамаша была обыкновенной гойкой, типа сельской учительницы, сестричка, когда вырастит, будет явно круче своей стар-шей сестры.
Мамаша оказалась разноворчивой и беседа в купе легко перешла на предмет старшенькой, студентки. Младшенькая при этом нагло смотрела ему прямо в глаза.
В те годы Яков абсолютно не замечал двенадцатилетних девочек и из последних сил стараясь себя не выдать сочувственно слушал по-дробный мамашин расклад о легкомыслии дочки, не одевшей, идя на свидание позавчера вечером ничего теплого ни сверху, ни снизу и слегшую в результате такого легкомыслия с тяжелой простудой.
Тщетно пытаясь вздохнуть, Яков выскочил из купе и вернулся уже поздно ночью когда соседки уже спали. Никогда до того он не совер-шал