неумелой езде.
– Ускоряйся, – серьезно сказал Мирон, и она прибавила силу нажатия на педаль газа. – Еще.
– Я боюсь…
– Провести ночь со мной ты тоже боялась, но села играть, – он понял, что смог ее задеть, и почувствовал, как машина ускорилась.
Ева мельком глянула на возрастающую стрелку спидометра: сто шестьдесят, сто семьдесят, сто восемьдесят. Ее дыхание сбилось, и она сжала руль, замечая побелевшие костяшки. Впереди был перекресток, и она увидела выезжавшую сбоку машину, которую ей нужно было пропустить. Она собиралась притормозить, но в последний момент вдавила педаль газа в пол, пролетая в сантиметре от столкновения со смертью. Сердце остановилось, и из глаз полились слезы. Почувствовав соленую воду, она нажала на тормоз, оставляя следы стертых шин на черном асфальте. Ева всхлипнула и вышла из машины, со злостью хлопнув дверью. Она рыдала навзрыд, понимая, зачем Мирон это сделал. Этот мужчина решил снова заставить ее что-то почувствовать. Он дал ей вкусить сладкий запретный плод, о котором та мечтала. Только не все мечты должны сбываться.
– Больше не хочешь умирать? – спросил он, подходя к плачущей деве.
– Ты решил меня проучить! – крикнула она.
– Ответь, Ева… – Мирон посмотрел в ее глаза. – Тебе хватило эмоций? Чтобы снова начать ценить жизнь.
– Я не хотела умирать! Это была шутка, кретин!
– Не я давил на педаль газа, – он говорил спокойно. – Ты сама это сделала. Сама себя проучила.
– Да пошел ты! – Ева утерла непривыкшие слезы и пошла по дороге, нервно теребя карман куртки в надежде найти пачку сигарет. – Черт! – выругалась она, понимая, что они выпали в машине. – Я заберу свои сигареты, если ты не против? – с этим риторическим вопросом, она вернулась обратно и открыла дверь автомобиля.
– Я довезу тебя до дома.
– Вызову такси, – она нашла пачку под сидением и посмотрела на Мирона, который резко ее выхватил. – Эй!
– Ты не будешь шляться по ночи одна. Садись в машину, – он схватил ее за руку, и она покорно пошла за ним.
Спокойствие и холодный тон мужчины провоцировали Еву на пафосное поведение, но она смогла его побороть. Она подумала о Глебе, который бы не стал под нее подстраиваться и просто бы уехал, оставив ее ночью на дороге центра города одну. Ее непредумышленное сравнение двух мужчин сказалось на появлении некой адекватности, и она послушно села в машину. За всю свою осознанную жизнь, она не видела других. Не знала, что еще остались те, кто готов бороться за безопасность женского пола.
– Зачем ты это делаешь?.. – спросила она, когда Мирон сел за руль.
– В нашу первую встречу я увидел храбрую на вид девушку, готовую отдаться первому встречному за спасение своего глупого дружка. Мне стало интересно, что такого должно было у нее произойти, чтобы плюнуть в лицо своему страху.
– Я не храбрая… а безрассудная, – прошептала Ева.
– Держи, – он протянул ей визитку с номером телефона. – Когда безрассудство снова победит, набери меня.
– Снова будешь меня учить? – ухмыльнулась она, но взяла