позвал ее мужской голос.
Девушка открыла глаза и увидела Глеба, присевшего возле нее на краю кровати.
– Сколько время? – посмотрела она в окно, за которым уже были сумерки.
– Десять вечера. Ты проспала весь день?
– Могу себе позволить.
– Ну, конечно, – с ухмылкой произнес он. – Ты же ничем не занимаешься.
– Так же, как и ты, – Глеб собирался ей ответить, но Ева его опередила, заранее зная его ответ: – Ой, только не говори мне про свою работу.
– Я хотя бы работаю! А ты сидишь целыми днями дома и смотришь в одну точку!
Ева закатила глаза, не желая больше встревать в спор, от которого Глеб получал удовольствие. Он не ценил то, что она делала, видя только собственный труд. Любая женщина опустит руки, когда ее обесценивают. И Ева была не исключением. Она поднялась с кровати, проклиная его приход, и начала одеваться.
– Снова уходишь? – спросил он, смягчив тон.
– Разве тебя это волнует? – усмехнулась она.
– Ты уже надоела со своими ночными гулянками!
– Тогда тебе пора задуматься, почему твоя девушка не хочет оставаться дома, – она быстро схватила куртку и вышла из квартиры.
Ее побег от проблем перерастал в энтузиазм. Каждый день утопать в упреках уже не было сил. Спустившись вниз по лестнице, она вызвала такси и поехала в центр, кипящий такими же, как она: отрешенными, забытыми и лишенными значимости в этой жизни.
Подъехав к уже родной лавочке, она легла, пытаясь успокоиться. Слезы, которые пытались выбраться наружу, останавливал шлагбаум из глазного яблока. Ее апатия сама направила руку в карман, из которого она достала пачку сигарет.
– Что ты делаешь здесь одна в такое время? – спросил мужчина, подходящий к ней.
Ева повернула голову и увидела Мирона.
– Следишь за мной? – усмехнулась она, поджигая сигарету. – Будь аккуратен, а то я начинаю думать, что ты влюбился.
– Ехал на машине и увидел девушку, которой, по-моему, нужна помощь. Могу присесть? – спросил он, смотря на нее сверху.
Ева подтянула к себе ноги, освобождая место. Она не поднялась в знак уважения, продолжая лежать с согнутыми коленями. Мирон сел в ее ногах, смотря в безразличные глаза, лишенные интереса к жизни.
– Ты много куришь, – спокойно сказал он.
– Да, а еще я много пью, – саркастично ответила она, вспоминая его слова «ты много выпила». – Комбо для идеала девушки.
– И для чего это все?
– А зачем ты дышишь? – серьезно спросила она, пересекаясь с ним взглядом.
– Хочу жить, – он внимательно на нее смотрел.
– А я хочу умереть.
Мирон понимал, что это просто специфическая шутка, призывающая оставить ее одну. Ева не желала себе смерти. Она очень сильно хотела жить. Возникал вопрос, почему у столь молодой девушки такие плохие шутки?
– Расскажешь, почему?
– Мистер всезнайка не все знает, –