навещал Линь Пин, но содержание их бесед изменилось. Девочка постоянно упоминала его сестру, а Цзя Ли стал для нее лишь братом подруги. Она ему сказала, что уже давно знала о нем: кто-то представил его со словами, что Цзя Ли, ученик первого класса средней школы, идет против классного руководителя, поэтому она прониклась к нему уважением.
Теперь, когда он поладил с учителем, Цзя Ли хотел спросить, считает ли она его героем до сих пор?
Опасаясь, что ответ будет отрицательным, он отложил вопрос до лучших времен.
В конце концов Линь Пин забрали родители. Возможно, этому способствовало ее длинное письмо, которое пробудило в них глубоко спрятанные чувства. После того как Линь Пин уехала, она написала Цзя Ли и Цзя Мэй несколько писем, где говорила, что никогда не забудет тот новогодний праздник.
«Все рано или поздно заканчивается», – думал Цзя Ли. Это совершенно нормально. Но всякий раз, когда он видел нежную, склонную к грусти девочку, тут же вспоминал Линь Пин, пусть даже, возможно, она его уже и забыла.
Глава 8. Неприятности с выборами
«Иногда я напоминаю себе подушку: на нее все кладут свои головы, но она не может понять, о чем же все они думают. Если кто-то изобретет устройство, распознающее, что у других на уме, я накоплю денег и куплю себе такое»
(Из дневника Цзя Ли)
Началось второе полугодие. Сразу после возобновления учебы события следовали одно за другим. Ребята стали учиться в новом классе, им выдали свеженапечатанные книги, одноклассники тоже изменились до неузнаваемости, особенно некоторые девочки – они выросли прямо как на дрожжах. Интересно, если так будет продолжаться, возьмет ли их к себе национальная баскетбольная команда? Цзя Ли очень хотелось туда написать, потому что в классе заметно прибавилось девочек-«велика-нов», и они стали гораздо энергичнее.
Председатель совета школы в конце прошлого семестра перевелся, поэтому, как только начался новый, по классам отправили избирательные списки, чтобы каждый из них выбрал кандидата на должность нового председателя. Классный комитет стал расспрашивать о предпочтениях, но все отвечали, что им все равно, потому что в этом списке ни одно имя им не знакомо. Некоторые даже шутили, что выберут в председатели поэтессу Си Мужун, потому что она красиво пишет.
Наконец все сошлись на том, что решать должен классный комитет.
В два часа дня комитет договорился собраться в классе, но к этому времени в пустом кабинете сидел только Цзя Ли. Если бы они были в армии, их отправили бы на гауптвахту! В два часа пять минут сосед принес записку от Чэнь Инда с просьбой об отгуле, в которой тот просил выступить от его лица и даже не спрашивал, хочет ли кто-нибудь сделать это. Ох уж этот любитель вгрызаться в английские книжки!
Три девочки из классного комитета, говоря по правде, отличились лучше, чем Чэнь Инда. Они пришли в 13:45, но через несколько минут их привлекли звуки за окном – там кто-то ел и пил. Новый класс Цзя Ли располагался недалеко от школьной ограды, а за ней проходила узенькая улица. Автобусы там не ездили, так что