Год Дракона. Ли Леви

спрятать глаза от смущения, а он шел вслед за ней, провожаемый любопытными взглядами остававшихся позади них молодых людей.

      Оюна вошла в юрту. Он, чуть склонившись, поскольку дверь была слишком низкой для него, вошел следом. Сердце Оюны теперь трепетало, как огромная бабочка, прилетевшая в ночи на свет огня. Щеки ее горели, и она стояла, не находя в себе смелости обернуться и взглянуть на него хотя бы на короткий миг, хотя бы на одно мгновение. Подумать только! Он услышал ее тогда, в ту холодную заснеженную ночь. Разве можно было в это поверить? Но ведь она – верила… Он запомнил ее имя. Он пришел к ней спустя столько лет. Разве такое случается?.. Вот только для чего он пришел к ней? Неужели чувствовал, что она тайком ото всех ждет его и мечтает о его объятиях и о его прохладном дыхании на своей коже?.. Или же…

      – Оюна? – Его голос прервал сладостный поток мыслей и заставил вздрогнуть, напомнив девушке о присутствии гостя в ее юрте.

      – Проходи, прошу тебя, – едва слышно произнесла она и, обернувшись, слегка склонилась перед ним. Жестом она пригласила его пройти и занять тор – место для особо почетных гостей. Он принял ее приглашение.

      Она же, сбросив теплую одежду, поспешила наполнить пиалу свежим парным молоком и опустилась перед гостем на пол. А когда она протянула ему пиалу с молоком, то невольно подняла на него глаза, и их взгляды встретились. Никогда прежде она не видела таких глубоких, холодных, пронзительных глаз, как у него. Словно весь лед Байкала сосредоточился в них. Он поднес чашу к губам, не отрывая глаз от девушки, а она все смотрела и смотрела в его глаза, словно в них теперь тонул весь ее прежний мир. И когда чаша была пуста, он вернул ее хозяйке и задержал на мгновение, удерживая в своих руках, и она вдруг почувствовала, как щеки ее снова зарделись. В этот момент Оюна знала: это не от страха, не от стыда, не от смущения, а от того, что в эти глаза ей теперь было позволено смотреть бесконечно. Она подарила ему один свой взгляд, а в ответ получила все тайны глубокого древнего озера. Он отпустил пиалу, и она приняла ее из его рук.