воззрился на нее. Она говорила искренне?
– Покойная Бастет, Карина, на суде заявила, что Константин убил Агату у нее на глазах на семейном ужине. Бедняжка умерла мгновенно, – Латыпов смотрел на меня с отвращением и ненавистью.
Когда мой взгляд упал на фотографию на обеденном столе, я вдруг узнал хмурого очкастого парня, который даже на семейном портрете не мог выдавить подобие улыбки. Я частенько видел его на трибунах, когда играла команда Агаты, и пару раз паренек дарил ей цветы – огромные букеты удушающе ароматных белых лилий. Тогда я и не догадывался, что это был сын мэра.
– В последние месяцы жизни у Бастет было много странностей, – сказала Полуночница, и я догадался, что Бастет было боевым именем Карины.
Я помнил, как девушка стояла за трибуной и рассказывала, как я несколько раз ударил Агату ножом, но тогда не придал особого значения тому, что, рассказывая о страшном убийстве, Карина была очень спокойна и даже отстраненна. Может быть, с ней и правда был что-то не так?
– Это все ваши домыслы.
– Карина никогда не интересовалась мужчинами, но все-таки вышла замуж за Всеволода, – на этих словах Полуночницы Латыпов подавился чаем, и я со мстительным удовольствием наблюдал, как он пытается промокнуть полотенцем коричневые разводы на своей дорогущей пижаме. – Это было не по плану Бюро, но она слала письма, что все в порядке, просто ей нужно больше времени, а Кулик уже начинает что-то подозревать.
– Возможно, девочка просто сделала выбор в пользу правильных семейных ценностей, – сдержанно проговорил мэр. – Я пойду переоденусь.
Когда он вышел, Полуночница сказала мне:
– Мы правда считаем, что ты не убивал Агату. Скорее всего, это сделал твой отец, чтобы от тебя избавиться и окончательно наложить лапу на твои деньги. У тебя фамилия матери, Костя, и я видела твою больничную карточку. Ни один указанный там диагноз к тебе не относится. Ты Гердов, сын Марии Гердовой. Это было условие твоих покойных бабушки с дедушкой. Они ненавидели твоего папашу и хотели, чтобы ты носил родовое имя.
– Сейчас двадцать первый век, Полуночница, – напомнил я ей. – Какое еще родовое имя?
– Ну, покопаться в твоей родословной мы еще успеем, – ответила рыжая. – Но твоя прабабка, княжна Надежда Гердова, бежала из Польши во время Гражданской войны и припрятала в корсаже золотые монеты и алмазы. Во время перестройки твои бабушка с дедушкой вложили деньги то тут, то там, и в итоге по завещанию твоей матери тебе отходит кругленькая сумма, акции в крупной нефтяной компании и небольшой участок земли на острове Елены.
– О да, участок земли в заднице Владивостока стоит того, чтобы завещать его единственному внуку, – саркастически усмехнулся я.
– Ты бы не говорил так, если бы знал, что по плану этот участок земли должен быть задействован во время строительства нового моста с пляжа Токаревской кошки на остров Елены. Естественно, участок предложат продать, и предоставлю тебе шанс прикинуть, каких денег он может стоить.
– Прикинул.
– А