если долго за коровьи сиськи дёргать, кончить можно. Мягонькие, нежные!
– Да хорош уже рофлить! Не доил я никого. Огород копал, было.
– А девчонки? Брат заливал, деревенские сразу дают…
По тротуару, хохоча и толкаясь, шла четверка парней. Приятели Сашки вернулись из ссылки в деревню, и делились впечатлениями о крестьянской жизни.
– Санёк, а ты чо на измене? Вайб ломаешь, молчишь? Проблемы?
– Да… Не поверите.
– Зашквар? Свои люди, разрулим. Бабки должен?
– Бабки не вопрос, тут другое. Тормозните, постоим, расскажу. На ходу стрёмно. И постарайтесь не ржать.
Сашка постоял, помолчал, всё никак не решаясь рассказать про парк, опасаясь, что приятели, которых он знал с детского сада, не поймут.
– Тут такое дело. Маялся дома хернёй, и мать напрягла в обязаловку вынести мусор. Вышел к бакам, и с какого-то хрена попёрся оттуда в парк. Посидел до темноты, собирался уже домой, как из кустов выскочил мелкий мужик.
– Гомик решил тебя отхаррасить?
– Заткнись, Витёк. Всё намного хуже. Я потерялся в парке. Дорожки исчезли, и, пока тому мужику не поклонился, выйти не мог. А когда показался выход, я очнулся дома, на диване. И мусор не вынесен.
– Ауф…
– Нихерассе тебя биполярочка накрыла!
– Рядом с тобой точно безопасно?
– Миха, Витёк, помолчите.
Лёнька вдруг стал очень серьёзен.
– Это, по ходу, уже не шутки. Санька, пригласи меня к себе. Эти двое не дадут поговорить.
– Ты чо, гонишь? Санёк прикололся, а ты за трушно принял?
Сашка понял, что Миха и Витька не поверили ни единому слову.
– Лады. Лёня, пошли. Парни, пока. Вечером в чате.
– Пока, пока. Как накроет снова, пиши в чат, откомментим, лайков накидаем.
Лёнька проводил взглядом уходящих дружбанов, буркнул неразборчиво «Идиоты», и пошёл следом за Сашкой к нему в гости.
– Чо сказать то хотел? У тебя же мать вроде в дурке работает? Типа, я её пациент стану?
Лёнька поморщился.
– Мама ни при чём. Ты нормальный, но надо подробности. Похоже, по краю прошёл.
– Так ты мне веришь? Лады, расскажу, что помню.
Сашка и Лёнька сидели в кухне, за обеденным столом. Сашка, вспомнив о гостеприимстве, заварил чай, вывалил на тарелку печенье, поставил мёд.
– Мужик был невысокий, но коренастый, одет как деревенский?
– Да. Во всём зелёном.
– Напевал мелодию без слов? Сам себе аплодировал?
– Да, всё так.
– А ветер внезапно дул перед появлением?
– Сильный, холодный. Потом, правда, утих.
– Да уж. Жаль, не я его повстречал. Кто мог подумать, что в центре города, в парке…
– Ты знаешь, кто это?!
– Ты в курсе, кто такой мой дядя Марк?
– Не, ты не говорил никогда.
– Он ученик Лайтмана, и сам уже учит. Очень много знает про всё такое, как тебе встретилось. Немного и меня поднатаскал. Все эти сказки уходят корнями туда, в теорию и практику науки, которую изучает дядя Марк.
– Что ещё за Лайтман?