Кирилл Рябов

Дирижабль


Скачать книгу

руку.

      Панибратов оказался маленького роста. Фёдор смутился. Сосисочный олигарх едва доставал ему до груди. Ручка у него была почти детская. Мягкая. Хрупкая. И голос будто подростковый.

      – Здравствуйте, Игорь Игоревич, – сказал Карцев.

      – Присаживайтесь.

      Они сели к столу. Фёдор увидел на стене странную картину. На ней ничего не было. Только рама, в которую вставили холст. Панибратов заметил его взгляд. Потом сказал:

      – Евгений Витальевич, хотите выпить?

      – Я за рулем, – ответил Карцев.

      – Хотите, но за рулем? Понимаю. Руль – это святое. Ну а чего-нибудь хотите? Может, стакан минералки?

      – Нет, спасибо.

      – Нет, спасибо, – повторил Панибратов. – А зачем вы приехали?

      – То есть?

      – То есть, – опять повторил Панибратов. – Так мы с вами все обсудили. А мне хотелось познакомиться с будущим автором. Или вы хотите послушать наш разговор? Вряд ли вам будет интересно.

      Карцев поерзал.

      – Ага, да, конечно. Я что-то не подумал.

      Он встал, немного потоптался и вышел. Панибратов уставился на Фёдора. Глаза у него были светлые. Фёдору вспомнилось, как в детстве мама привела его к стоматологу, завела в прохладный кабинет и оставила наедине с врачом. Ощущения были очень похожи.

      – А Собакин – настоящая фамилия? Или псевдоним? – спросил Панибратов.

      – Настоящая, – ответил Фёдор. – Мама говорила, мы далекие предки Марфы Собакиной.

      – В смысле потомки?

      – Да. То есть потомки.

      – То есть потомки, – улыбнувшись, вздохнул Панибратов. – Тогда вы и потомок Скуратова. Не ельцинского прокурора, того, что со шлюхами кувыркался. Помните? А Малюты. Он ведь был родней Собакиных. Не знали?

      – Нет.

      – Нет.

      Панибратов задумчиво уставился куда-то в угол. Будто ушел в воспоминания и забылся. Фёдор снова покосился на картину, а когда вернул взгляд, увидел, что Панибратов смотрит на него в упор.

      – Нравится картина? – спросил он.

      Фёдор пожал плечами:

      – Я не очень разбираюсь в живописи.

      – И не надо разбираться. Просто нравится или нет? Мне вот очень нравится. Но что-то вы напряжены, Фёдор Андреевич.

      Он вылез из кресла, заглянул в сервант и вернулся с бутылкой коньяка и стаканом. Налил, сделал глоток, спохватился.

      – А стакан-то у меня один тут всего. Остальные поколотились. И забываю купить.

      Он подвинул бутылку:

      – Да вы так, не стесняйтесь. Ну? За ваше здоровье!

      Фёдор взял бутылку, помедлил и отпил из горла, глядя на Панибратова. Тот улыбнулся, отсалютовал стаканом.

      – Я прочитал две ваши книги. Мне понравилось. Крепко. Некоторые сцены смутили, правда. Там, где герой мочится любовнице на лицо, скажем.

      Фёдор поперхнулся:

      – У меня такого нет.

      – Жаль, конечно, вам премию не дали, – сказал Панибратов. – А кому ее дали?

      – Каргополову.

      – Каргополова я не помню, – улыбнулся Панибратов. – Хотя раньше имел тесные связи с Союзом писателей. В советское время еще. Повидал вашего брата.

      Он