в кипу деловых бумаг. Ближе к обеду зашла Полина и сообщила, что Вадима сегодня выписывают, ей нужно отлучиться, а после обеда её вызывают к следователю.
Мы обсудили то, что мне к этому времени стало известно о ходе расследования. Полина обрадовалась, что раз похитители пойманы, то её семья в безопасности и детей тоже можно забрать из деревни домой.
До конца рабочего дня я пытался сконцентрироваться на рабочих вопросах. Но под вечер чувство вселенской тоски окончательно сковало моё сердце. И поделать с этим ничего не мог, кроме как уехать в какой-нибудь бар и напиться.
Есть у меня приятель, с которым встречаемся мы крайне редко, раз в несколько лет, так как у каждого свой бизнес и времени на общение практически нет. Но в просьбе встретиться в баре никто из нас друг другу ни разу не отказывал, зная, что за этой просьбой таятся весьма нелёгкие для просящего события. И в этот раз он мне не отказал.
Мы встретились в баре, проговорили до трёх часов утра и напились до уровня «ты меня уважаешь». В четвёртом часу ночи он дотащил меня до моей квартиры и уехал домой. Дома его ждала семья.
Проснулся я от несовпадающих в тональности и ритме одновременных настойчивых звонков домофона и телефона. Звонил мой водитель, он приехал как обычно, но я не вышел, чтоб поехать на работу и не отвечал на звонки, что вызвало в нём беспокойство.
Сообщив ему, что со мной всё в порядке, отправил его на работу, сказав, чтоб передал всем, что сегодня у меня выходной.
Обнаружив, что спал до этого прямо в костюме, даже не раздевшись, снял пиджак и брюки, бросил их рядом с кроватью и снова уснул. Проснулся я уже вечером, вышел из комнаты, на столе лежала записка от Марии Никитичны, что она не стала меня будить, а костюм мой отдала в химчистку.
Рядом с запиской на столе лежал листочек с номером телефона, который вчера мне сунула женщина в парке, Мария Никитична перед тем, как отдать костюм в чистку выложила его из кармана. Я выкинул записку домработницы и этот листочек, за ненадобностью в ведро, выпил аспирин и уселся перед телевизором.
С похмелья кошки на душе скребли ещё сильнее. Заливать их новой порцией алкоголя было глупо, так их точно не утопить. Тем более, если посмотреть на последний период, то пью я уже каждый день, хоть до вчерашнего дня порции были и небольшими. Так можно вылететь с карусели жизни, что похоже, уже и происходит.
Кот, который жил снаружи меня, то есть Барсик, тоже почуял кошек, скребущихся в моей душе, и улёгся ко мне на грудь. Мне не хотелось ни есть, ни пить, ни даже жить.
Задремав, мне приснился сон, в котором девочка в парке на велосипедике подъехала ко мне и всё смотрела своим проникновенным взглядом, большими голубыми глазами, заглядывая в самую душу. Я хотел купить ей шарики, но шариков нигде не было. Оглянувшись вокруг, увидел, что везде, у каждой скамейки, на каждой тропинке, около каждого дерева стояла Полина. Не зная какой образ является настоящим, я в безумстве метался по парку от одной фигуры к другой, но они исчезали, как только к ним приближался. И тут ко мне подходит мать этой девчушки и протягивает листочек с телефоном.
Проснувшись