отверстия меж тем потекли чистые горькие слёзы глубочайшей, едва ли не детской жалости к себе. И так лежал он, обессиленный, испражняясь сквозь судорожный кашель и всхлипывая о себе самом, как о покойнике.
Всем ведьмам и колдунам, которых атаковало и оккупировало новое божество, стало дурно и страшно, все пережили жуткое потрясение. А кое-кто и вовсе не смог того потрясения пережить.
Худой и гибкий Климент Огурцов, колдун-вампир, проползавший в комнаты своих жертв сквозь щели под дверьми, извивался и изгибался так отчаянно, пытаясь вывернуться из кошмара, что сумел каким-то образом всунуть голову в собственный анус, будто в спасительную нору, где можно переждать ужас в безопасности; но вытащить её обратно не смог; застряла голова, и несчастный задохнулся в безнадёжно закольцованном положении.
Самая юная ведьма, шестилетняя нимфоманка Кися Свалянская, от бешеного потрясения всей своей психосоматики, вывернулась наизнанку, и все нежные внутренние органы её вместе с сахарными косточками хрупкого скелета оказались снаружи.
Влажно блестели и подрагивали обнажившиеся органы, будто бредово-кошмарные украшения: вздымались лёгкие, сердечко трепетало, мучительно шевелились кишки, словно издыхающие змеи.
Кися была ещё жива, когда горные крысы вошли в её келью и принялись пожирать вывернутые наружу детские потроха.
Те крысы, надо заметить, не чета тривиальным крысам, да и крысами-то зовутся условно. Когда монахи начали осваивать гору Машук, то столкнулись там с юркими тварями, которые на первый взгляд напоминали крыс, но на второй взгляд, более пристальный, заставляли содрогнуться от жути пополам с омерзением. Крупные, как бобры, эти твари имели конечности трёх типов: лапы, вроде птичьих, с длинными пальцами и острейшими крючьями когтей; засим цепкие паучьи лапы, все в мелких шипах; и, наконец, подвижные тонкие щупальца.
Эти конечности то втягивались в тело крысы, то выпрастывались из него. По мере надобности тварь пользовалась тем или иным видом конечностей, ловко меняя их на бегу, в зависимости от препятствий, что встречались на пути. Голова у крысы больше походила на кабанью, только в миниатюре: нос оканчивался рылом, а из нижней челюсти торчали наружу кольца клыков.
Вот такие-то крысы, зловеще похрюкивая, лакомились вывернутой плотью маленькой Киси, обезумевшей прежде смерти и сотрясавшейся в параноидальном хихиканье во время крысиного пиршества.
Как только эволюционировавший колдун Монитор, сие новое божество колдовского мрака, ментально овладел всеми пленниками Темницы, он тотчас же создал из них локальную сеть, словно из группы компьютеров, подключённых к серверу.
И все проклятые узники, разделённые отсеками пещерных келий, стали единым полисегментарным организмом под управлением божественного мозга.
Гора Машук, напичканная ведьмами и колдунами, забившимися в подземные ниши пещер, стала, по сути, гигантским экзоскелетом