выяснилось позже, ему изменяла. С его же другом.
– С Дрейком? – уточнила Юста, вспоминая неприятного парня. Не зря он ей сразу не понравился. Приличный человек не станет спать с девушкой друга. Но Макс… Как он мог? Ведь видно же было, что он без ума от Греты, любит её на самом деле.
– Угу, – кивнул Влад. – Сама понимаешь… Там сложно всё, Макс хочет её вернуть, а она… – он вздохнул.
– Кошмар, – искренне отозвалась Юста. – Но просто не могу поверить, как Макс мог…
– Он сам мне признался, что не знает. Умопомрачение какое-то. Не хотел, не мог, но сделал – и никаких извиняющих обстоятельств у него нет. Так что Грету можно понять.
Юста задумалась, пытаясь представить себя на месте Греты. Выходило плохо – что значит, «чуть не изнасиловал»? Как можно сделать подобное с человеком, которого ты любишь?
Но с другой стороны… Бытовое насилие очень распространено, это раз, да и сама Грета могла впасть в ступор от шока и не попытаться сопротивляться. Другого объяснения, по крайней мере, Юста найти не смогла.
Впрочем, её это всё и не касается.
Наверное.
***
Макс встретил новогоднюю ночь с родителями – последний раз такое было, когда ему исполнилось 13. Тёма, его младший брат, двадцатилетний раздолбай, привёл какую-то девицу – он менял их так часто, что Макс и не пытался запоминать имена или внешность.
Мать была счастлива, что сыновья остались дома, отец же занимался каким-то очередным проектом, и Макс не стал соваться, рискуя попасть под горячую руку. Он виртуозно умел определять настроение отца, точно зная, когда заданный вопрос приведёт к объяснению и иногда даже к разрешению поработать вместе, а когда в ответ прилетит проклятье, которое попробуй потом сними без посторонней помощи. И сейчас он чувствовал, что лезть не стоит, и даже не жалел особо – в кои-то веки удалось поговорить с матерью на чистоту, рассказать ей всё то, что угнетало, поделиться болью и получить искреннее сочувствие в ответ, а не дурацкие оправдания, или, того хуже, беспочвенные обвинения. Как будто он сам не знает, что виноват. Как будто кто-то может простить его вместо него самого…
Часа в три утра он в одиночестве отправился на улицу. Тёплая погода позволяла даже не надевать шапку, тем более с его-то гривой волос, спадающих ниже плеч. Грета любила его волосы. Она часто перебирала пряди, заплетала косички или какие-то дурацкие хвостики…
Макс со всей дури саданул кулаком по стене дома. Боли он не чувствовал, только тоску, съедающую его заживо.
Он пытался вернуть её, встречал с работы, подкарауливал у дома, ждал на крыльце факультета – но она избегала его, игнорировала, отказывалась разговаривать, обещала ему кары и проклятия, если он не исчезнет с её пути, но при этом ничего не делала, когда он снова появлялся. К счастью, Дрейк тоже не появлялся больше, рядом с Гретой Макс не видел его ни разу. Это давало какую-то надежду. К тому же Макс не верил, что можно вот так взять и разлюбить, он не сомневался, что она любит его… вот только теперь её нешуточно трясло, когда он подходил слишком