он воздел руки к небу. – Как там говорится в той песне, «сегодня трон, а завтра – эшафот!»17
– Н-да, – присвиснул страж. – Крупно вы попали. Ведь действительно, мне вспоминаются случаи, когда королевы изгоняли тех, кто когда-то был в милости, своих самых любимых фаворитов они посылали на плаху и даже их высокое положение не уберегло их от виселицы! Вы крупно попали, сеньор, и просто заключением вам не отделаться!
– Так помогите же бедному влюблённому! Мне нужно её видеть! Хотя бы раз!
– Погодите, Вы же понимаете, закон есть закон, и я не могу вас отпустить без каких-либо веских доказательств!
– Вот оно – доказательство!
И Руджеро протянул ему почтовый конверт с инициалами королевы и какую-то брошь.
– В недобрый час повстречал я эту женщину! Сия встреча стала для меня роковой, и если только небо не сжалится надо мной – всё пропало!
– Но кто же те люди, что были с вами?
– Со мной? – Руджеро как-будто бы нервно расхохотался. – Они не со мной. Это шпионы! Они должны были выследить меня и убить!
– Но кто же прислал их? – взволновался страж.
– Я не могу назвать вам этого имени! О нет! Не просите! Иначе я погублю его, а имя это очень, очень известно! Даже мы в Венеции часто слышим его! Он был раньше мне добрым другом, но по навету клеветников стал преследовать! О, бедная моя голова! О небеса! – и он воздел руки к небу.
– Но скажите же! Я клянусь, я – могила!
– О добрый друг, если вы так этого просите. Но позвольте подойтик вам, шепнуть на ухо.
– Извольте…
Руджеро что-то долго шептал ему.
– О! Какой ужас! Сам…
– Тшшшшшшшш! Тихо, тихо, тихо, – предостерегающе подняв палец и приложив его к губам, произнёс Руджеро. – Больше ни слова!
– О! Конечно, конечно, понимаю. Я помогу вам! Но имейте ввиду, через полчаса после вашего побега я подниму тревогу!
Руждеро кивнул с лёгкой улыбкой. Заскрежетали засовы. Грохнула дверь.
– Скорее! Вот по этой лестнице!
– Благодарю вас, сеньор…
– Бертолуччи!
– Славно, сеньор Бертолуччи! Славный, славный сеньор Бертолуччи! О, помоги вам святые угодники! Может и свидимся, если не на этом, но на том свете!
Звук шагов медленно замолк в отдаленьи. Сказать, что Нелли была в полном замешательстве, это значит сказать слишком мало, а сказать много – займёт недюжинное количество страниц. Руджеро, тем временем, тайно покинув пределы тюрьмы, стал воплощать план, обдуманный им, пока он бежал по длинным тёмным коридорам. Как только за ним закрылись двери, он тут же обогнул стену и, закинув пронесённую в сапоге верёвку на зубец башни, подтянулся, и, поднявшись на уровень окна, высадил его и проник внутрь, тут же его встретили взгляды нескольких тюремщиков. Руджеро быстрым, ловким движением нырнул в сапог и достал оттуда какую-то склянку и облил её содержимым каждого. Ничего не успевшие сделать стражи тут же заснули крепким храпопышущим сном. Руджеро выбежал и стал заглядывать в каждую камеру, но долго искать ему не пришлось, ибо гомон оживлённой