гад.
Повернувшись, достала из шкафчика пепельницу и подтолкнула ее к Нику. Керамическое донышко проскользило по гладкой столешнице и с тихим звоном столкнулось с кружкой.
Ник щелкнул ногтем по сигарете, сбивая пепел, покачал головой и вновь затянулся. В повисшей тишине я слышала треск тлеющей бумаги.
– Ладно, – проговорил он, резко став серьезным. – Давай начнем. Почему мой друг не знает, чем занимается его любимая девушка?
– Это не твое дело.
– Так мы с тобой ни к чему не придем.
– Никита, мне правда жаль…
– Мою машину мы обязательно обсудим, не переживай, – махнул рукой он. – Сейчас меня интересует, с кем связался Димка.
– Я повторяю – это не твое дело.
– Сколько стоит твоя тачка? – плотоядно улыбнулся этот… этот… – Кусков шестьдесят зелеными? Это минимум, без учета прокачки, верно? И откуда у обычной студенточки, – обвел он взглядом довольно скромную обстановку моей съемной квартиры, – такие бабки? Я мог бы предположить, что Дима подарил, вернее, его отец, но про машину он не знает… Осталась от предыдущего папика?
Щеки опалило огнем, а ладони сами сжались в кулаки. Оттолкнувшись от холодильника, я уперлась руками в стол и наклонилась вперед, всматриваясь в глаза самоуверенного гаденыша, который почему-то думал, что вправе задавать мне такие вопросы.
– Я не знаю, откуда ты, родимый, вылез, но разговаривать со мной подобным образом не позволю, – отчеканила, не разрывая зрительный контакт. В глазах парня плясали смешинки, ему нравилось, что удалось вывести меня из себя. – Поверь, не будь ты другом моего парня – вышвырнула бы тебя из квартиры и имени не вспомнила. Тачку ты проиграл по своей глупости, твои терки с Маем меня не касаются, правил заезда я не нарушала, так какие ко мне могут быть претензии? Секреты мои интересны стали? – Я угрожающе улыбнулась и выпрямилась. – Они тебя не касаются, дорогуша. Хочешь рассказать о тачке и гонках Диме? Валяй. Я найду, как объясниться. Но потом сделаю все, лишь бы убрать помеху с дороги. А ты должен помнить – подобное мне удается превосходно.
Мне бы хотелось думать, что этот спич произвел на недоумка впечатление, но… Он даже бровью не повел. Продолжил прожигать меня изучающим взглядом, от которого мороз по коже шел. Чувствовала себя лабораторной мышью, распятой на подносе под занесённым уверенной рукой скальпелем.
Чтобы хоть как-то замаскировать накатившее волнение, вырвала у Ника почти дотлевшую сигарету, затянулась, обжигая пальцы, и бросила окурок в его все ещё полную кружку. Несколько мелких коричневых капель осели на черной футболке. Ник смахнул их, поморщился, глядя на мокрые пятна, и открыл рот, чтобы ответить, но я жестом заставила его замолчать:
– Забирай тетради и выметайся. Я люблю и уважаю Диму, поэтому не стану открыто враждовать с его лучшим другом, но учти – при необходимости и когти выпущу, и зубами поклацаю.
Я вышла в коридор и дернула один из нижних ящиков тумбы, где хранила старые учебники и лекции. Вытащила стопку тетрадей, развернулась и почти сразу же уткнулась в мужскую грудь,