добрыми? Чем больше я пыталась понять, что происходит, тем сильнее напрягался мой разум. В этих повозках везут всю нашу еврейскую общину, истерзанную и опозоренную. Мы не сделали ничего плохого. Мы платили налоги, ходили в школу, шили платья тем, кто к нам обращался. Наши платья всем нравились.
Вибрация досок подо мной стихла, и лошади остановились. Борт повозки открылся, и перед нами снова появились жандармы.
– Вонючие евреи! – крикнул один из них.
Детям и старикам в дороге нужно было в туалет, но, конечно, никто об этом не позаботился. И им пришлось справлять нужду прямо в повозке – другого выхода не было. Я привыкла к запаху, он стал частью меня. Мне казалось, что мы ехали несколько дней, но я знала, что прошло лишь несколько часов.
– Выходите! Выходите! – крикнул другой жандарм.
Мы поднялись и стали выбираться из повозки. Я спрыгнула на землю и наткнулась на человека, который выходил передо мной. Мы принялись разыскивать свои чемоданы. Жандармы держали нас на мушке. Видела своих друзей, но старалась не встречаться с ними взглядами. Я попыталась оглядеться и понять, куда нас привезли, но лошади и повозки подняли красную пыль, которая так и висела в воздухе. Глаза щипало, подступили слезы, но слез было мало, чтобы смыть эту пыль. Если бы я открыла рот, то наглоталась бы пыли, старалась дышать носом. Вокруг меня толпились люди – некоторые вылезли из наших повозок, но другие уже находились здесь. Наконец, пыль осела, и между плечами людей стало видно, что мы стоим в поле, заваленном кирпичами. А еще я увидела деревянную табличку с надписью «МАЛЫЙ КИРПИЧНЫЙ ЗАВОД. ЧЕХЕЙ». Зачем нас привезли на кирпичный завод?
Впереди шли сотни людей, переносящих кирпичи. У женщин головы были покрыты платками, все мужчины были с бородами. В стороне стояло заводское здание – с одной стороны его нависала бетонная плита. А еще несколько деревянных построек без стен. Через поле проходили железнодорожные пути. Мы находились в долине, а на окружающих ее холмах стояли солдаты. Их ружья были направлены на нас. Мы оказались в самом низком месте на земле. По моей ноге пробежала крыса. Я не шевельнулась, когда мохнатый бок скользнул по моей щиколотке. Небо нахмурилось, стало страшно холодно. Лошадей и повозки куда-то увели. Люди начали переговариваться, пытаясь понять, зачем нас сюда привезли.
– Во время войны хорошо быть подальше от нашего города, – сказал кто-то. – Мы же не хотим оказаться посреди сражения.
– Да, они увозят нас подальше от фронта, – откликнулся кто-то еще. – Здесь собрали людей из всех городов.
– Мы будем заниматься сельскохозяйственными работами, пока все не кончится, – раздался чей-то голос. – Раввин так и сказал.
– Мама, как ты думаешь, зачем нас сюда привезли? – прошептала Лия.
– Идет война, – ответила мама. – Мы поработаем, а потом вернемся домой. Нам просто нужно делать, что скажут.
Солдаты сказали что-то тем, кто стоял впереди, но я не расслышала.
– Вам нужно найти место, где будете спать! – в конце концов расслышала я слова солдата.
Я посмотрела на здание завода и наскоро сколоченные деревянные