в правой руке. До нее донеслись обрывки разговора прежде, чем она увидела их. Незнакомые низкие голоса приглушенно говорили о чем-то на смеси корейского и японского. Когда Яшма завернула за угол, ее глазам предстали выстроившиеся в линию у постелей женщины и девочки в одном нижнем белье. Перед ними вдоль двора вышагивали четверо мужчин, за которыми семенила в тонком шелковом халате госпожа Серебро. Краем глаза Яшма заметила неподалеку Валуна и облегченно вздохнула.
– Это все девочки, которые учатся здесь у вас? – спросил кореец, одетый в гражданский костюм на западный манер.
– Да, – тихо подтвердила госпожа Серебро. Даже лунный свет не мог скрыть ее воспаленный взгляд. Яшма вспомнила о ноже, оставшемся на кухне, и медленно попятилась назад, но ее выдал легкий шелест песка под ногами. Офицер-кореец, словно сторожевой пес, немедленно дернул головой в ее сторону.
– Хотели спрятать от нас эту девчушку? – бросил он, ухватывая Яшму за плечи и ставя ее перед собой.
– Ну конечно же нет. Я даже не знала, что она отлучилась, – поспешила ответить госпожа Серебро.
Остальные трое мужчин были одеты в военную форму. Один из них вступил на террасу, как был, прямо в сапогах, и что-то сказал на японском офицеру в штатском.
– Известно ли вам, что все дома куртизанок, бордели и прочие заведения в обязательном порядке должны иметь лицензию и работать под присмотром властей? – сказал кореец.
– Этот дом открыл свои двери более века назад и передавался по наследству от матери к дочери, – проговорила госпожа Серебро. – Мы всегда уплачивали все подати и никогда не перечили традициям.
– Даже не пытайся разыгрывать перед нами комедию, шлюха. На твоем месте я бы осторожнее подбирал слова. Мне отлично известно, чем именно вы здесь занимаетесь, – рявкнул офицер, заставив госпожу замолчать. – На ваше счастье, майор Хаяси не прикрыл ваш притон. Пока что, – добавил он, кидая взгляд в сторону прохаживавшегося по террасе командира.
Мужчина с квадратной головой и крепкой шеей, от которой вот-вот норовил лопнуть ворот рубашки, показался Яшме похожим на быка, облаченного в шкуру пыльно-коричневого цвета. Хаяси медленно расхаживал взад и вперед по террасе, с неподдельным интересом присматриваясь к девочкам, которые стояли, уставившись в землю. Временами майор останавливался у какой-нибудь девочки, рукой приподнимал ей голову, всматривался в личико, поворачивая его то влево, то вправо, и затем продолжал досмотр. Наконец, Хаяси остановился перед Луной. Улыбнувшись, он что-то прокричал задорно на японском компаньонам, которые разразились в ответ громким гоготом.
Майор Хаяси приподнял голову Луны за подбородок и уставился в ее лицо. Девушка не осмеливалась поднять глаза. Руками она крепко обхватила грудь. Майор отпустил ее лицо и резко развел ей руки, которые беспомощно повисли вдоль тела. Пальцем он пробежался ей по ключицам, а затем и по бюсту, явственно проступавшему под нижним бельем. Он схватил ее за грудь и грубо сжал ее, пока из девушки