Сеул должна была отправиться и Лилия, но она отказывалась от поездки, если ее ближайшей подруге не будет дозволено отправиться вместе с ней. Госпожа Серебро уже оплатила проживание обеих дочерей, чтобы тем не пришлось, как было заведено, отрабатывать пребывание в доме старшей куртизанки. Однако Яшма и без того уже дорого обошлась ей, соответственно, перевод ее в Сеул представлялся проблемой не менее деликатного свойства. Дани все же согласилась взглянуть на девочку, которую вызвали на беседу сразу после ужина.
– Сколько тебе лет? – поинтересовалась Дани. Прекрасные и проницательные глаза осмотрели девочку сверху вниз, от макушки головы до подола юбки.
– Мне десять лет, госпожа, – мягко ответила Яшма, устремляя взгляд на алые губы Дани, которые совсем недавно покрыл свежий слой помады. Губы красили, конечно же, и госпожа Серебро, и другие куртизанки, но Дани была первой женщиной на памяти Яшмы, у которой макияж был не просто украшением носительницы, а сам по себе отдельным эффектом. Яркий цвет губ заставлял представлять, как Дани награждает собеседника ласками или – если она того хотела – звонкой пощечиной. Дани достала сигарету из эмалированного портсигара. Возложив сигарету в разомкнутые уста, дама одним плавным движением зажгла ее. Манеры и дикция Дани были безупречными, но вокруг нее витала, подобно парфюму, несколько вызывающая аура. Дани не подпадала ни под какую категорию людей. Она отличалась от любого другого человека. И это было ее самым привлекательным качеством.
– Дай-ка посмотрю на твои глаза, – сказала Дани, вынимая сигарету изо рта. Облачко белого дыма мягко обволокло ее губы, прежде чем раствориться в воздухе. Яшма подняла глаза и посмотрела в зрачки Дани, почти черные, если не считать золотисто-коричневые искорки.
– Она очень миленькая. К тому же весьма смышленая, – отметила госпожа Серебро. – Какое-то время не сможет работать в полную силу, но определенно пригодится вам.
Дани повернулась к родственнице. Даже в том, как она слегка наклонила голову вбок и отвела локоток назад, таилось томное изящество, подумала Яшма.
– Она выглядит прилежной ученицей, как ты утверждаешь. Глазки у нее недурные. Если уже совсем начистоту, вид у нее получше, чем у твоего цветочка, – заметила Дани безо всякого стеснения, будто бы Яшма не стояла перед ней.
– Да, Лилия не особенно похожа на меня, – проговорила госпожа Серебро, явно задетая за живое.
– Безусловно. А бедная Луна – как раз твоя вылитая копия. Эта девчушка не такая сногсшибательная красотка, как Луна, но, признаю, черты лица у нее приятные. Глаза, в которых угадывается ум, полные губки… И все же я, наверное, не возьму ее. Она какая-то слишком уж хрупкая на вид. Слабенькая. И я имею в виду не только в физическом плане. Все гораздо хуже: она совсем безликая. А ты же знаешь, насколько мне противны пресные пейзанки. – Дани сокрушенно покачала головой.
– Яшма вовсе даже не безликая! – воскликнула госпожа Серебро, бросая настойчивый взгляд