мысленно взмолилась: ну пусть хоть кто-то придёт на помощь, пусть хоть кто-то уведёт их домой!
В избах гасли окна: деревенские тушили свечи, чтобы было лучше видно, кто расшумелся на улице.
– Мамочка, милая, – зашептала Мавна голосом, ломким от слёз, – пожалуйста, успокойся, послушай меня. Раско там нет, давно уж нигде нет, никто тебя не зовёт…
Она сглотнула, и в горле стало больно, будто что-то застряло.
– А вот нас с тобой – позовут. Папа и Илар. Может быть, уже зовут, а ты плачешь и не слышишь… мамочка!
Ночь прорезал визг: высокий, скрежещущий, переходящий в мерзкий хрип. Мавна замерла, тело будто онемело. Она уже слышала похожий клич. Совсем недавно.
Закричали дозорные. Свистнула стрела, сорвавшись с тетивы, затем ещё и ещё. Ворота задрожали, будто кто-то ломился с той стороны. Упырячий вой повторился.
– Ра-аско-о! – простонала мать и грузно упала на колени прямо перед воротами. Между створками разверзлась щель, и Мавне показалось, что там мелькает что-то тёмное.
– Мам, пойдём домой, ну пожалуйста!
На ворота снова что-то бросилось, на этот раз ещё сильнее. Дерево затрещало, засов едва не выпал. Упырь завизжал где-то совсем рядом, прямо за забором. Короткий вскрик дозорного, а после глухой удар.
– Стра-ад! – закричал второй дозорный, и по тому, как страшно прозвучал его голос, Мавна поняла: убили Страда.
Щель между створками разболталась от ударов, и мать, рванувшись вперёд, выбила плечом расшатавшийся засов. Ворота распахнулись. Сразу стало светлее, будто в деревню хлынул молочно-серый туман, который сгущался у болот. Мавна окаменела: фигура матери так быстро уносилась туда, в эту страшную густую мглу, что сердце замерло ледяным комком, а ноги приросли к земле.
– Мама!
– Тамина!
Одновременно раздались оклики Илара и отца. Окоченение отпустило Мавну, и она со всех ног бросилась за ворота, навстречу упырячьему вою.
Туман обволок её со всех сторон. Матери уже не было видно, только чьи-то тени мелькали во мгле – не разберёшь, упыри или нет. Просвистела стрела, ещё одна. Что-то метнулось рядом, чуть не сбив. Взвизгнуло, колыхнулось, ударилось о землю. Зарычало чуть дальше.
Кровь шумела в ушах, перед глазами плясали чёрные точки. Так страшно Мавне не было даже тогда, на телеге с Гренеем. Сейчас её страх был совсем другим – не за себя, за маму.
– Раско!
Голос прозвучал так близко! Мавна кинулась в сторону и едва не споткнулась о мать, которая сидела на коленях в росистой траве. Мавна обняла её, закрыла собой и прижалась щекой к макушке. Только теперь она поняла, что у неё самой лицо, горячее от слёз.
– Мамочка, нет тут Раско. Тут… эти. Пойдём скорее, пока не сожрали, – прошептала Мавна, но она не знала, слышит её мать или нет.
Сзади кричали, Мавна вся сжалась в комок, в любой момент ожидая удара и резкой боли в шее. Говорили же, что упыри часто метят прямо в горло, где кровь чище и слаще…
– Вставайте!
Мавну кто-то с силой дёрнул за плечо, поднимая на ноги. Перед глазами появилось суровое лицо Илара. На брате не было рубахи, через