пискнув, закрыла лицо руками.
– Что вам угодно? – спросил скрипучий, слегка надтреснутый голос, не имеющий ни пола, ни возраста.
– Я – миссис Харрисон, – ответила Элоиза, незаметно дернув Габриэллу за волосы. – Меня ждут. И, будьте добры, поторопитесь – я очень спешу, – раздраженно добавила она.
Габриэлла приоткрыла один глаз. Страшное лицо исчезло, дверь захлопнулась, и девочка услышала удаляющиеся, шаркающие шаги.
– Мамочка, что… – шепотом начала Габриэлла, не в силах дольше выносить мучительной неизвестности. – Скажи…
Элоиза резко повернулась к ней.
– Заткнись, – прошипела она. – И постарайся вести себя прилично. У меня просто ангельское терпение, но ты способна вывести из себя самого Господа Бога. Здесь на тебя найдется управа. В этом месте ни с кем не станут цацкаться. Надеюсь, они тебе вправят мозги, – закончила она и отвернулась.
Габриэлла внутренне похолодела. Значит, это правда. Мама привезла ее в тюрьму… или в исправительный дом… Здесь ей предстоит ответить за десять лет непослушания и дурных поступков, из-за которых они обе потеряли папу…
Слезы чуть не брызнули у нее из глаз, но Габриэлла снова сдержалась. Она знала, какое наказание ее ждет. Ну конечно – смерть. Ее посадят на электрический стул или запрут в особой комнате без окон и пустят вонючий зеленый газ, в котором она будет барахтаться, пока не задохнется. Так вот какое это Рино – таинственное и загадочное Рино, о котором она столько думала?..
Габриэлла уже готова была закричать от ужаса и, может быть, даже броситься бежать, хотя, конечно, это совершенно бессмысленно, когда тяжелая дверь снова начала открываться. На этот раз она распахнулась настежь, и девочка увидела длинный темный коридор с высоким сводчатым потолком, конец которого терялся во мраке. На пороге стояла древняя скрюченная старуха в глухом черном платье до земли и наброшенной на голову черной шали. Старуха опиралась на клюку и была удивительно похожа на ведьму. Когда она сделала приглашающий жест рукой, девочка невольно ахнула. Ей очень не хотелось идти внутрь, но Элоиза схватила ее за руку и дернула с такой силой, что Габриэлла влетела в коридор словно на крыльях. Тяжелая дверь закрылась, и девочка громко всхлипнула.
– Матушка Григория сейчас вас примет, – сказала старуха Элоизе, и та кивнула. Потом она со злобой посмотрела на хнычущую Габриэллу и снова дернула ее за руку.
– Прекрати сейчас же! – Девочка машинально втянула голову в плечи, ожидая удара, но его не последовало. Очевидно, здесь даже Элоиза не смела распускать руки.
– Перестань выть! – повторила мать. – Когда я уйду, можешь реветь сколько влезет, но сейчас избавь меня от этого. Я не твой отец и не растаю от идиотских слез. И сестры тоже этого не потерпят. Знаешь, как поступают монашки с детьми, которые плохо себя ведут?
Она так и не сказала, что именно делают монахини с непослушными девочками, но этого и не требовалось. Парализованная ужасом,