не беру учеников, – твёрдо возразила я. – А ты, – я ткнула пальцем в дракона, – знакомился вовсе не со мной, а с кошкой.
– Фелисьяна! – рыкнул дракон так, что бедняга рыцарь даже слегка втянул голову в плечи.
А что – Фелисьяна? Я ничего никому не обещала!
– Мне пора обедать. Удачи, дракон и рыцарь.
– Постой-постой… Ты же не нарушишь законы гостеприимства? – тут же смягчил тон Простодракон.
– Добрые волшебницы всегда приглашают спасших их рыцарей разделить трапезу, – воздев глаза к небу, проговорил Фелиппе.
– Я не подчиняюсь законам, и я – не волшебница, – ответила обоим, разворачиваясь, чтобы вернуться в дом.
Раз удрать не удалось, хоть пообедаю. После тренировки и купания голод накатывал так, что только держись!
– А у меня есть лепёшки, – бросил мне в спину дракон, – с сыром.
– А у меня молоко, – прилетело вдогонку от рыцаря.
Я вздохнула. Ладно. Пусть остаются. И не сказать, что я так уж любила молоко – сливки вкусней. Просто мужчина, предлагающий поделиться своей законной добычей, будь то молоко или лепёшки, вызывает в душе странное чувство. Тепло? Благодарность?
– Так и быть. Проходите, – пригласила я их широким жестом. – Вина и разносолов не держу, но суп имеется.
Попав в мою кухню, Простодракон хмыкнул. Рыцарь же воспринял всё как должное – и полуразвалившийся очаг, и колченогий стол, и одну большую скамью вместо отдельных стульев. Пока я спускалась в подпол за чугунком, а Фелиппе избавлялся от псевдорыцарских доспехов, наглый чешуйчатый пошарил по полкам и достал оттуда ложки и плошки. Потом отобрал у меня чугунок и дунул на него. Суп на глазах стал булькать и испускать густой аромат мяса и пряностей.
А пока я искала половник, в центре стола волшебным образом выросла горка ароматных лепёшек. Рыцарь тоже поспешил достать свою походную фляжку. Кто б мог подумать, с молоком! А я ещё раз предупредила, что спиртного не держу.
– Я не пью спирт, – отмахнулся дракон. – Ты б ещё нефти предложила.
– И я не пью… Матушке поклялся, – смутился рыцарь.
С чистой совестью разлив по кружкам молоко, я уселась за стол. Дракон подсел с одной стороны, мальчишка – с другой.
– Господи, благослови хлеб наш и суп наш, – начал он, но, кинув взгляд по сторонам, быстро замолчал.
– Я ничего не имею против, – сказала я. – А дракон… И он тварь божья, разве нет?
Дракон с моей трактовкой был явно не согласен, но благоразумно промолчал. А Фелиппе великодушно разрешил этот философский вопрос в мою пользу. В дальнейшем обед проходил в атмосфере полного взаимопонимания, дружбы и громкого чавканья.
Дон лас Планьес, как оказалось, культурно питаться совсем не умел. Но я не стала на этом заостряться. Не моё это дело, учить мальчишек хорошим манерам. Дракон же долготерпеньем не отличался. И мне приходилось каждый раз, когда он открывал рот с целью начать воспитательную работу, заталкивать туда кусок лепешки. Внешне это выглядело так, будто я кормлю его с рук. И похоже, он под конец обеда начал получать от процесса определённое удовольствие.
Я