сказал Дорлан. – Нужно только быть внимательными.
В это время Калана стояла на носу лодки и изучала тонкую резьбу, проходящую по краю борта.
– Так красиво… – сказала она. – Неужели, все на том острове такое прекрасное?
– Не знаю… – фыркнула Глина, устало привалившись к мачте под парусом. – Я ничего прекрасного не видела. Остров как остров – погода только непонятная. В одном месте жара, в другом – мороз…
– Тебе, наверное, мешали видеть прекрасное толпы гадин-убийц, – холодно промолвила Калана, обернувшись.
– Наверное, мешали, – согласилась Глина. – Это теперь я стала ценить то, что красиво, а тогда меня это только злило…
Бывшая волшебница молчала несколько секунд, затем с усилием улыбнулась.
– Ладно… Не сердись. Трудно все-таки видеть перед собой колдовского монстра и верить, что у него добрые намерения.
А может, дело не только в этом, а? – хитро сверкнув глазами, спросила Глина.
– Что ты имеешь в виду?
– Может, тебя раздражает, что во мне живет что-то от Доллы? Ведь, похоже, эта полуголая красотка была совсем не чужая Дорлану…
Калана на мгновение насупила брови, но в следующий миг улыбнулась снова.
– Нет, дело совсем не в этом. Просто ты не видела свое отражение в зеркале.
Глина широко ухмыльнулась, но ничего не ответила.
– Кстати, Калана, – вдруг воскликнул Дорлан с противоположного конца лодки. – Тебе не кажется, что мы с тобой одеты слишком… формально для свободных путешественников?
– Ох, конечно, кажется! – воскликнула Калана. – Я тебе говорила еще там, в крепости, помнишь? Я ненавижу эту серую рясу!
Айна понимающе кивнула.
– Да, вы одеты довольно глупо. Эти балахоны не идут ни сильному мужчине, ни молодой красивой женщине.
Дорлан встал на ноги и лукаво посмотрел на Калану.
– Ты не против, если я немного исправлю твой наряд… скажем так, сделаю его более подходящим для Коруэна?
– Ну, попробуй, – несмело согласилась она после некоторого раздумья.
Тогда Дорлан, пристально глядя на Калану, поднес одну руку к виску и напряженно нахмурился.
– Нужно вспомнить… – пробормотал он. – Какие же там материалы?…
Внезапно, молодую женщину окутало яркое свечение – облик Каланы почти полностью скрылся в искрящемся тумане, слепящем глаза.
– Что он с ней дела… – Родак осекся, повинуясь предостерегающему жесту Айны.
– Не мешай ему, – прошептала смарагда.
Дорлан впился взглядом в светящийся туман, а его губы быстро шевелились, немо произнося какое-то сложное заклинание. Затем, перестав шептать, он зажмурился, и вдруг на его лице появилась улыбка – словно Дорлан вызвал в памяти какой-то невыразимо прекрасный образ.
Все остальные пассажиры лодки с замиранием сердца смотрели на волшебника.
– Все… – наконец, сказал он обычным голосом и довольно выдохнул. – Готово.
Все снова повернули головы в направление его взгляда.
– Вот