target="_blank" rel="nofollow" href="#n_4" type="note">[4], куда они ездили всем классом, почувствовал это. Было начало весны и, кроме школьников, на озере никого не было. Это произошло именно тогда, когда все они поднялись на один из холмов, окружавших озеро со всех сторон. Вдруг разом все умолкли – так на них подействовала тамошняя тишина. Все почувствовали, что за ней скрывается нечто таинственное и неведомое, которое прежде никто и нигде не ощущал. Вот тогда Абиду показалось, что все равно, даже в полной тишине, что-то происходило, она не была ни мертвой, ни пустой. И она всегда звучала по-своему, была чем-то наполнена.
Теперь, лежа в нескольких метрах над землей и созерцая закат солнца, он подумал, что впервые за несколько лет испытал нечто, напоминающее то давнее состояние, возникшее от ощущения тишины у озера. Но неужели его родители, братья, родственники – и все остальные люди, со всеми их несчастьями и надеждами, стоили того, чтобы, оставив это волшебное чувство, вновь вернуться к ним? Здесь, на этом дереве, где, как ему казалось, он находился в полнейшем одиночестве, к нему пришли глубокие мысли, совсем не похожие на те повседневные, которые посещали его среди людей. Сейчас он проникал в глубину собственной души и испытывал неописуемое удовольствие от этого. Это нельзя было сравнить с теми мимолетными, недолгими озарениями, которые он испытывал прежде. Ему казалось, что здесь, вдали от людей, от ненавистной, болотной и полной всякими недобрыми деяниями, намерениями и мыслями среды, он становился совершенно другим человеком. Он понимал, что не сможет сохранить это состояние, когда вернется, и ему придется расстаться со своими мыслями и с внутренней жизнью. Так он вновь окажется в нежеланной, тягостной и давящей среде, вынуждающей его жить по ее обычаям.
Стемнело. Абид почувствовал, что ему страшно от мысли, что он всю ночь проведет здесь один, на странной воздушной постели. С наступлением темноты становилось все прохладнее. Но в любом случае пока он не видел нужды покрыться старым, рваным пальто, лежащим рядом.
Вдруг Абид увидел яркий свет внизу. «Что это может быть? – подумал он, стараясь успокоить себя и преодолеть страх. – Это, наверно, ночные насекомые, которые светятся при полете». – И он хотел было, повернувшись на другой бок, забыть о страхе и постараться уснуть, как вдруг услышал мужской голос:
– Гасан, ты? Или ты, Джамиль? Отвечай, кто?
Абид, с одной стороны, обрадовался, услышав среди ночи человеческий голос, который положил конец его страхам остаться в этом безлюдном месте одному. С другой, он испытал разочарование от мысли, что даже здесь его кто-то нашел, разрушив тем самым его задумку уединиться хотя бы на несколько дней.
Мужчина продолжал кричать, требуя от него назвать свое имя. Абид неохотно приподнялся и сел, облокотившись о «кровать», и назвал свое имя. Но оно вряд ли было знакомо стоящему внизу человеку и удивило того еще больше. На него был направлен опять яркий свет – этот пытливый незнакомец, кажется, вновь включил фонарь – и из-за