Белый Волк меня «ведущей», а затем и «направляющей» выдвигал. Я застегнула до конца куртку и, нащупав в кармане цветок и тюбик, тоже спустилась вниз. Жизнь продолжается!
Старенькая темно-синяя «копейка», на которой приехал Хорек, оказалась, несмотря на ее ржавый корпус, весьма резвым созданием. Пока мы ехали по пустынным темным улицам, Алешка рассказал, что они с Че собрали ее практически из металлолома. Что и неудивительно. Они с Че – парни рукастые и грязной работы никогда не боялись. Не то, что та нынешняя молодежь, которая хочет всего, сразу и побольше. А также, чтобы ручки работой не замарать. Ну, зачем же, действительно, горбатиться, если все, что тебе нужно, можно просто отнять. Особенно, если именно так вся правящая верхушка поступает. И вот, этот-то жизненный подход мы так старались донести до нашего народа из свободной Европы и Америки в период перестройки и гласности? Донесли! И народ таки перестроился! А те, кто не сумел или не захотел, выходит, дураки и лохи?
Такие невеселые мысли бродили у меня в голове в то время, что я слушала рассказ Алешки об их злоключениях после возвращения на родину. Единственное, что им совместными усилиями удалось-таки выбить из государства, в уплату за честное «исполнение интернационального долга», это крохотную однокомнатную «хрущевку» для Че, взамен частного дома в бывшем нашем районе, снесенного в то самое время, пока он был на войне. Да и то, получилось это лишь потому, что ребята всей группой ходили по кабинетам, стуча кулаками и потрясая наградами. Сам Че на такое никогда бы не пошел, он за высокую идею воевать уходил, хотел нести свободу и равенство всем угнетенным. Но жить в смежной «двушке» с матерью и семьей младшей сестры – тоже не подарок, не до жиру, быть бы живу. В этой новой квартирке они с Алешкой сейчас и обитали. Бывший командир и его адъютант. Или больной и сиделка. Кому как больше нравится.
Для Хорька этот вариант также взаимовыгодным оказался, так как его многолюдному семейству после той четырехкомнатной квартиры, что выделили еще в «эпоху застоя», ничего больше не перепало. И теперь она превратилась в шумную коммуналку, где, даже и без умершего пьяницы-отца, приткнуться было негде. Не очень нас, всех, прежний строй устраивал, но этот новый, и вовсе, не подарок.
На второй этаж пятиэтажной «хрущевки» Алексей, как на крыльях, взлетел, несмотря на тяжелую сумку. Я поднималась гораздо медленней не потому, что навыки бега потеряла, просто, на душе было неуютно. Перед глазами стоял прежний, веселый и бесшабашный, Че, который всегда искрился энтузиазмом и выдумкой, мой верный друг и соратник. Именно у него я искала поддержки в тяжелой жизненной ситуации. И неизменно находила. А теперь, видимо, пришел мой черед долги возвращать. Поэтому, когда Хорек, открыв своим ключом дверь, оглянулся на меня, я улыбнулась ему в ответ и бодро шагнула вперед.
– Хорек, где тебя, черт подери, носит?! – услышала я уже в крохотной прихожей и увидела Че, который тяжело поднимался