оглядывая своих подданных.
Веселый гомон разнесся, и множество людей расселись за длинные столы, по заведенному порядку установленные под углом к княжескому. Иные отправились на капище, а кто-то – бродить по праздничной ярмарке. Велимир отведал несколько явств, и дождавшись, пока застольные разговоры увлекут окружающих, незаметно поднялся со своего места.
В стороне от постамента разгорался спор. Несколько купцов и подмастерий толпились с недовольством поглядывая на старческую сухощавую фигуру в белом балахоне, по рукавами и вороту которого густо краснели вышитые руны и черты. Вязь превращалась в череду перевернутых бычьих голов и символов изобилия. Надменная усмешка искривляла уста жреца Велеса. Перед ним в поклоне гнул спину очередной из купцов, вручив увесистый мешочек в скрюченные пальцы. Старик взвесил в ладони подношение и его кустистые брови приподнялись.
– Маловато будет, Доброслав, ой маловато. Обидишь таким Велеса, – проскрипел жрец.
– Да как же, батюшка Радош? – купец стянул шапку, обнажив светлые кудри. – Прошлое равноденствие столь же жертвовали.
– Коль хочешь, чтобы небесный владыка благосклонен был, так и ему жертва хорошая треба, – обнажил зубы жрец.
Склонив голову купец похлопал по поясу, нащупывая второй, куда более худой кошель. Сжав его так, что побелели костяшки, он посмотрел в водянистые глаза старца, который уже вновь протягивал жаждущую ладонь. Мужик беспомощно огляделся, встретив понимающие взгляды своих собратьев, что после хмуро и злобно обращались в сторону старца. Сникнув, купец протянул остаток своих денег, мгновенно исчезнувший в хватке велесова прислужника. Велимир сморщился. Не впервые он видел, как жрецы требуют все больше и больше, с жадностью стервятников набрасываясь на добычу.
Он покинул гуляния и неторопливо направился к высящимся идолам, надеясь, что обнаружит там своего друга. Его ожидания оправдались. Прямо в траве, подогнув одну ногу под себя и опираясь на колено второй ноги подбородком, сидел Деян. Возмужавший сын воеводы не уступал в росте княжичу, который пошел статью в своего отца. Растрепавшиеся волосы в свете дня играли медными бликами, карие глаза ярко выделялись благодаря светлой коже, которая сохраняла свой оттенок несмотря на множество проведённых на жаре дней. Еле виднелась россыпь светлых веснушек. На лице застыла гримаса, наполненная мрачной задумчивостью.
– Такой день, а ты избегаешь веселья, – молвил Велимир, заметив, как погруженный в свои мысли Деян вздрогнул.
– Не знал, что княжичу настолько нечем заняться, что он меня преследует, – язвительно отозвался он.
– Есть, конечно, – невозмутимо ответил княжич. – Но я бы хотел веселиться со своим другом, а он почему-то не похож сам на себя. Не расскажешь, что случилось?
– А ты сам не видишь? – зло бросил Деян. – Все делают вид, что всё как прежде. Нет, лучше, чем прежде! Разве не смешно? От того, как мы обходимся с теми, кого твой