продать мне карманные часы с пошлой гравировкой! А когда я уже хотел звать на помощь, проводники сами ворвались в мое купе и схватили подлеца! – мужчина закончил рассказ и перевел дух. Эмоции его захлестнули.
Вообще-то Икар Де Мон редко дает волю чувствам прилюдно. Однако сейчас это было простительно, ведь поездка с юга Франции до швейцарского Давоса была непростой и долгой. При любых других обстоятельствах он ответил бы своему собеседнику что-то вроде: “Дорогой мой Тилль, дорога была ужасной” или “Месье Швайнфройнд, я удовлетворен своим путешествием”, игнорируя дальнейшие расспросы. Сейчас же накопленная злость и усталость нотариуса вылились на несчастного немца. Стоит отдать должное последнему: он отнесся к минутной слабости своего товарища сдержанно и даже снисходительно, поэтому лишних вопросов задавать не стал. Вместо этого Тилль указал рукой на стоящую неподалеку запряженную крепкой лошадью двухместную карету и произнес:
– Икар, ни слова больше! Поедем скорее, Вас уже ждут отдельная комната и вкусная еда. Все остальные уже на месте. – В голосе Швайнфройнда звучала неподдельная забота и сочувствие, что, несомненно, подкупило нотариуса.
– Остальные? – поинтересовался Икар, немного растерявшись.
– О, дорогой друг, не переживайте, это часть того нового, что я Вам обещал. Это мои друзья и они охотно с Вами познакомятся. – успокоил немец аквитанца.
Они сели. Сейчас, в век набирающего популярность автомобиля, редко использовали повозки. Как объяснил Тилль, горная дорога очень узкая и автомобили не справляются, поэтому лошади надежнее. Карета тронулась.
Усталость навалилась на Икара. Он старался поддерживать какой-то разговор, но очень скоро заклевал носом и уснул. Герр Швайнфройнд не стал будить своего товарища и молча уставился в окно, рассматривая пейзажи Швейцарии.