сизого дыма. Стая летучих мышей, врезавшись друг за другом в створку окна, осыпалась шариками с новогодней ёлки.
– Какая же ты хищница! – ошеломлённо пробормотал царственный муж. – Дикарка!
– Сама удивляюсь! – извиваясь естеством, отозвалась королева. И глаза её сверкнули красным отблеском дикого животного, пугающим и завораживающим одновременно.
Тут бы их величеству насторожиться, но через мгновение и его обуяла та же колдовская стихия. В глубине зрачка полыхнул огонёк, кровь вскипела, выключив любое понимание окружающей действительности, и первая брачная ночь Ольги и Владислава наполнилась неистовством звериной страсти. Даже слуги, убирающие двор, настороженно замерли, повернув головы в сторону королевской опочивальни, откуда в темень сентябрьской ночи вырвалось рычание дикой не просто кошки, но, пожалуй, пантеры, а ему ответил раскатистый рык льва…
Кто-то даже перекрестился!
Конокрад шёл по длинным коридорам королевского замка в сопровождении гвардейцев. У дверей тайной канцелярии ему приказали остановиться и встать лицом к стене, а руки сложить за спиной. Офицер тут же исчез, но вскоре появился со словами:
– Введите арестованного…
Халвуса буквально впихнули в кабинет тайного советника.
– Хороши законы: хватать человека, который ничего не сделал! – счёл он возможным возмутиться, увидев у окна человека, предположительно, не последнего в государстве.
Канцлер повернулся в его сторону и кивнул гвардейцам. Те вышли. Не говоря ни слова, офицер вынул из специального крепления у стены две шпаги, одну протянул любителю стихосложения, вторая досталась не последнему человеку маленького роста с холодным взглядом.
– Поединок? – уточнил арестованный на всякий случай.
– Простое любопытство, – ответил Будраш. – Я видел, как вы фехтовали, и у меня появился закономерный интерес.
По привычке Халвус бросил взгляд на остриё. Если поединок тренировочный, на наконечнике должна стоять насадка! Насадка отсутствовала. Это заинтриговало. И он осведомился, так как неплохо знал себе цену:
– Острые? Не боитесь давать оружие арестованному в руки?
– Начинайте… – сухо перебил советник и даже не потрудился встать в стойку.
Эта манера ещё больше насторожила арестанта. Он предпочитал вести себя так же, а потому не преминул уточнить, опять же на всякий случай, дабы, мало ли, не наломать дров:
– Каковы правила?
И получил ответ, окончательно сбивший с толку:
– Никаких.
Именно в это мгновение ночь за окном разорвали два раскатистых звериных рыка. Халвус не успел до конца осознать, как следует отнестись к ним, как к предзнаменованию чего-то нового или предупреждению быть осмотрительнее, ибо вынужден был сделать шаг назад, дабы отразить удар человека, от которого сердце непроизвольно ёкнуло.
Описывать происходившее в дальнейшем по отдельности не имеет смысла, ибо все события этой ночи являлись цепочкой одной