Азим искренне поблагодарил хозяйку и принялся трапезничать, как только женщина ушла.
Азим постелил постель у окна и перед сном хотел посчитать звёзды, но дерево за окном заслоняло небо. Он перевел взгляд на верхние углы стен, обшитые полукруглыми деревянными панелями, и крепко уснул…
Его разбудил петух, кукарекавший где-то за окном. Но с постели он встал, когда к нему в дверь постучал и позвал на сухур муж хозяйки постоялого двора. Он же и указал Азиму, где можно умыться и облегчиться…
За дастарханом в гостиной сидели ещё пятеро гостей двора, но Комила среди них не было. Азим не стал гадать, где может быть его спутник, и сел рядом с другими гостями. Они разговорились, и Азим узнал, что они тоже едут в Мирас. Они намеревались добраться до города раньше полудня и потому пренебрегли исключением для путников. Хозяйка подала им лёгкий морковный суп на первое, нежный мошкичири28 на второе и нишалло с фисташками на третье. Помимо этого, на дастархане было много хлеба, сухофруктов, орехов и, конечно, фиников.
Азим поел плотно и сытно. До рассвета оставалось ещё полтора часа, поспасть бы перед дорогой, но юноша предпочел остаться в гостиной и послушать про учения Всевышнего, которые начал рассказывать старший из гостей, с короткой седой бородой и в бело-серых одеяниях. Приятный низкий голос старца вскоре убаюкал Азима прямо в гостиной, и никто не стал будить его.
Белый диск солнца полностью взошёл над восточным горизонтом. Небо вокруг него было ясным, но в двух копьях от него расходились облака. Утро было прохладным и пахло росой. Комил вернулся с бодрой улыбкой на лице и по его просьбе муж хозяйки разбудил Азима.
– Который час? – спросонья спросил юноша.
– Мы уже давно должны были выйти в путь, – ответил вместо того мужчины Комил.
– Где ты был всю ночь? – встав, спросил Азим.
– Вижу тебе не нашли другого места для ночлега, – подмигнув мужу хозяйки, пошутил Комил.
Азиму было не до шуток. Он косо посмотрел на Комила и направился в уборную. Комил же расплатился за Азима и пошёл за лошадьми. Вскоре они отправились в путь…
– Я полагаю, у тебя был весьма удачный разговор, – проговорил Азим, заметив, что счастливая ухмылка не сходит с лица Комила уже целых три фарсанга.
Азим догадывался, куда мог пойти Комил, потому в его голосе звучал намёк на то, что у Комила была близость с Махиной прошлой ночью.
– Не совсем удачный, – с толикой досады ответил Комил. – У нас с Махиной был милый душевный разговор. Хотя… Сперва, она и видеть меня не хотела у своего порога. Потом вмешался её отец, и я спал в гостиной, – в этих словах досада Комила слышалась отчётливо.
Дорога тянулась по низким холмам и вдоль редких высоких, горбатых или крутых холмов и вновь выходила на необъятную зелёную равнину, практически нетронутую человеком. Она была покрыта травой, высотой в газ, а местами и выше. Оставив село Олудорон далеко позади, где почти на каждом шагу росли деревья, теперь же им деревья попадались редко. Решив, что Комил не захочет рассказывать про Махину, Азим не стал спрашивать о