что какими бы лицемерными уродами не были его давние противники, он их всяко переплюнул. Сидя на этом диване, здесь и сейчас, он предавал тех, кто ему доверился. Кто шёл за ним. Кто умирал и убивал для него.
У Станислава Аддамса, известного по прозвищу Алхимик, была одна слабость. Или ценность, тут уж как посудить. Превыше всего потомок Должника ценил собственную семью. Когда его любимой и единственной дочери стала грозить неминуемая смерть, он взял её на борт одного из своих кораблей и поплыл назад, в Касдам. Сдаваться на милость своему главному неприятелю, обещающему лишь шанс на спасение. К тому же – ценой всего. Влияния, амбиций, власти.
Решиться на подобный шаг Станиславу было тяжело. Всё, что он строил всю свою жизнь, доверие преданных лично ему эльфов, свои разработки, ресурсы, даже большая часть счетов…, всё это канет в чужой карман. За долгие дни плавания, он пытался найти лазейку, продумать план, найти козырь, который сможет возродить его из пепла, но… магический импульс, повествующий о смерти его жены, подкосил Алхимика. Выбил из головы все мысли. Почти уничтожил его.
Почти? Нет. Совсем.
На диване сидело тело с поврежденной личностью, методично избавляющееся от себя-старого. У него, Станислава Аддамса, теперь было лишь две цели – здоровье дочери и месть тому, кто убил его жену. Магнусу Криггсу, иномировой твари, призванной сюда Богом-из-Машины. Злопамятной мерзости, что превратила грозу всех морей, «Нимродель», в бешено пылающий погребальный костер для сильнейшей пиратской команды мира.
Убившего его Саломею.
Он, сидящий здесь и ждущий результатов первой операции Механика над дочерью, не мог убедить себя, что его жена мертва. Слишком часто Саломею звали море и кровь. Они проводили неделю-две вместе, время, когда Алхимик откладывал все свои дела, а затем миниатюрная ведьма исчезала на несколько месяцев. Затем возвращалась, снова исчезала… раз за разом. Он привык жить так, в ожидании, когда она вернется. Работать, сидеть в лаборатории, убивать время до их новой встречи. Убедить себя, что ждать теперь нечего, было… невыносимо тяжело.
Он обожал свою безумную фею. Больше всего на свете.
Сейчас ощущение потери было почти невыносимым, в момент, когда он своим собственным решением, скорее всего, убил еще и собственную дочь.
Старый эльфийский аристократ поставил убитого горем отца перед сложным выбором. Он, этот лысеющий сморщенный ублюдок, научился пересаживать живым существам нечто, что сам назвал «энергетической системой», был беспощаден, но честен. Это нечто, по словам Хартила ил Шаадора, было более чем способно помочь его дорогой Авроре приспособиться к неистовой силе её безграничного внутреннего Источника, медленно убивающего тело и разум девушки.
Но тут был… выбор из тех, кто будет донором.
Старая благородная тварь не скрывала ничего. Слишком важным для судьбы Касдама был выбор Станислава, слишком нужным Хартилу. Механик честно