под ногой сук и, недолго думая, запустил его в куст. В тот же миг, оттуда, недовольно каркая и громко хлопая крыльями, взлетела большая ворона. Усевшись на ветку дерева подальше от Данилы, птица склонила голову на бок и принялась грозно сверлить его взглядом. Чем-то знакомым повеяло на Данилу, неприятно знакомым и пугающим. Сделав ещё несколько шагов он остановился, настороженно глядя на странную птицу.
Убедившись, что человек не собирается больше в неё кидаться, ворона перебралась на другую ветку, поближе. И снова принялась разглядывать мальчика. Вид у неё был какой-то недовольный и взъерошенный. «С чего ей быть довольной, ведь я запустил в неё палкой», попытался успокоить себя Данила. Но тут ворона перебралась на следующую ветку и оказалась практически на уровне его глаз, как бы приглашая взглянуть на неё в упор.
Именно это и сделал Данила, по привычке полагая, что всё живое несёт в себе добро. Он заглянул в чёрный непроницаемый глаз, и поток страха захватил его. Он увидел древнюю потрёпанную старуху с бородавкой на крючковатом носу, седые немытые патлы разметались по тощим плечам, а сухая, похожая на птичью лапу рука, сжимала корявый длинный сук, служащий старухе чем-то вроде посоха. Старуха доковыляла до поваленного ствола и, усевшись, всё так же, по-вороньи, уставилась на Данилу. «Баба-Яга», всплыла не прошеная мысль. Ведьма возмущённо поморщилась, как будто услышав его мысли. В бесцветных водянистых глазках вспыхнула злоба. Пошамкав беззубым провалившимся ртом, старуха проскрипела:
– Ну что уставился, от страха язык проглотил? Припёрся сюда, гость незваный, расхаживает тут как хозяин….
Старуха с кряхтением поднялась и, опираясь на свою клюку, сделала шаг в направлении растерявшегося Данилы.
– Что? Страшно? – проскрипел голос. – Что тебе тут делать, избалованное дитя Подлунного мира, ищи Чертог Судьбы и убирайся восвояси, под родительское крыло! Никого ты тут не спасёшь, только накличешь беды на своих дружков, как уже и было ….
Фигура ведьмы вдруг стала плыть и распрямляться, клюка с силой ударила в землю…. И вот перед Данилой стоит человек в чёрном плаще. Глубокий капюшон скрывает верхнюю часть лица. Голос уже не скрипит, а бьёт прямо по ушным перепонкам, пробиваясь в мозг.
– Не тебе, червь, тягаться со мной! Это мой мир! Он отдан мне на заклание! И ничего тебе не изменить!
Фигура начала раскачиваться и расти, увеличиваясь в размерах. И вот над испуганным мальчиком навис исполин и его голос уже гремит прямо в голове:
– А теперь беги, спасай свою никчёмную жизнь!
Данила попятился, едва не упав, споткнувшись о полусгнивший ствол дерева и побежал. Его гнал нечеловеческий животный ужас, он чувствовал себя маленькой букашкой рядом с этим исполином. Сейчас он сделает всего один шаг, чтобы его раздавить…
– Беги…, беги…, беги… – эхом грохотал ему вслед ставший вдруг непроходимым лес.
И он бежал и бежал, не разбирая дороги, не чувствуя, как колючие