алате поверх шелковой же ночной пижамы, Галиель быстрым уверенным шагом вышел из кухни, прошел через огромный холл и остановился возле черного пластмассового уродца, стоящего на письменном столе. «Уродца» здесь называли идиотским словом «телефон». Благо, никаких манипуляций делать с ним не нужно, лишь поднести к уху одну его часть и гаркнуть, что есть сил «Але! Сию минуту пришлите ко мне кого-нибудь, ваша чертова коробка не работает!»
Так он и сделал.
На том конце провода что-то щелкнуло, и приятный женский голос, поздоровавшись, участливо осведомился:
– Чем мы можем вам помочь, мистер Фогдонуэр?
Галиель закатил глаза. Опять я поспешил. Ведь непременно нужно дождаться, когда кто-то там соизволит объявится. Сдерживая гнев, он процедил еще раз, чем они могут ему помочь.
– Простите, сэр? Коробка? Я не уверена, что поняла вас.
Галиель мысленно застонал.
– Эта, как ее… м-м-м… в общем, пришлите кого-нибудь.
На том конце трубки зашуршало, приглушенные голоса что-то неразборчиво бормотали, потом девушка ответила, немного растеряно:
Сейчас пришлем к вам портье. Чем еще я могу быть вам полезна?
Чем она может быть полезна, обладательница мягкого, приятного голоса так и не узнала, ибо Галиель повесил трубку, не удосужившись ответить.
Хоть бы один завалящий амокс первого поколения! Так нет же! Зачем! Если что-то нужно, необходимо орать в этого пластмассового уродца, потом ждать, когда соизволит прийти «портье».
В животе снова заурчало, и Галиель проклял весь человеческий род от самого первого, до последнего человека, когда-либо рожденного в будущем. Заложив руки за спину, и сцепив пальцы, он нетерпеливо расхаживал по необъятной гостиной, пока на третьем круге не угодил босой ступней в круглую лепешку, заменяющую в этом примитивном мире амоксов, следящих за чистотой. Лепешка пискнула, на ее единственном глазу загорелась надпись «98%», и тут же погасла.
– Сдохла? – рассеяно подумал Галиель, почесав затылок, и пошел на четвертый круг, когда в дверь постучали.
– Минутку! – Выкрикнул, он, запахивая халат.
Галиель открыл входную дверь пен хауса, и не глядя на пришедшего, быстрым шагом направился в глубину апартаментов.
– Мистер, Фогдонуэр? – голова портье неуверенно просунулась в помещение.
– Идите за мной! – раздался раздраженный голос мистера Фогдонуэра из кухни.
Портье прикрыл дверь и проследовал за хозяином апартаментов.
Он застал Галиэля стоящим к нему вполоборота со скрещенными на груди руками.
– Полюбуйтесь, – сказал Галиель, не оборачиваясь.
Портье заглянул через плечо мистера Фогдонуэра, пытаясь понять, на что именно стоит ему любоваться. Любоваться следовало микроволновкой.
– Сэр?
Галиель обернулся, и портье невольно втянул голову в плечи: на лице хозяина квартиры играла зловещая улыбка.
– Послушай, – пропел ласково Галиель, и небрежно, двумя пальцами оттянул бейдж на груди портье. – Послушай, э-э, Уильям, есть ли в этом доме жилище лучше моего?
Портье нервно сглотнул.
– Н-нет, сер, э-э-э… Ваш – один из лучших в нашем доме, – и добавил торопливо, – лучший.
– Угу, прекрасно.
Галиель подошел к окну, и распахнул шторы.
– Что у нас за окном, Уильям?
– М… Мейфер-стрит, мистер Фогдонуэр, – промямлил вконец поникший, и ничего не понимающий портье. Вернее, кое-что он понимал, или скорее предчувствовал. Сейчас шарахнет гроза.
И предчувствия его не обманули.
– Так какого черта, – гаркнул Галиель, – какого черта в лучшем жилище, находящемся на одной из лучших улиц города, в квартире стоимостью в несколько десятков миллионов галлионов, э-э-э, фунтов, может хоть что-то не работать!? А?
Сейчас я тебя разделаю, злорадно подумал Галиель. Голодом меня морить решили!? Я вас научу работать лучше самого новейшего амокса.
Портье, белый как грунтованный холст, глупо моргал.
– Что именно, сер? – наконец спросил он, немного оправившись.
– Ваша проклятая коробка, вот что!
Портье проследил за его взглядом.
– У вас сломалась микроволновая печь?
– Да, да! Печь! Она не печет. Она вообще не подает признаков жизни! Ни одна кнопка не работает!
Портье юркнул к микроволновке, и быстро ее оглядел. Потом как-то испугано и одновременно удивленно посмотрел на Галиеля, опустился на четвереньки, так, что только его зад остался виден, и через секунду микроволновка издала противный писк, загорелись цифры на дисплее, а замерзшая лазанья, томящаяся в недрах печи, осветилась светом встроенной лампы. Затем он поднялся, отряхнул колени, поправил слегка сбившийся галстук-бабочку, и взглянув как-то жалобно, сказал:
– Она была не подключена к розетке, мистер Фогдонуэр.
Часы