Вот она и сама не спит, и другим не даёт. Ты уж нас прости.
Серёжка прижался к материной руке. Мягкая, нежная, пахнущая молоком, она будто сняла с него все печали. Ему стало стыдно за свой грубый ответ. Он встал, обнял мать и, целуя в щёку, прошептал:
– Мамочка, ты такая красивая. Я тебя так люблю!
– Пойдём, буду кормить тебя. Подлиза, – вставая, говорила мать, толкая коляску перед собой.
Серёжка поел и, валяясь на диване, долго смотрел мультфильмы, пока мама не спросила у него, не пора ли сходить погулять. Лениво он встал с дивана, посмотрел в окно, за которым мальчишки устроили гонки на велосипедах. Но выйти к ним со своим красно-чёрным велосипедом он не захотел, ушёл в свою комнату. Взял любимую книгу «Энциклопедия динозавров», перелистал, рассматривая самые интересные для него страницы, закрыл, размышляя: «Может, почитать её там – наверху, на дереве? Нет. Читать там больше не хочется. И играть почему-то тоже. Лучше я порисую». И уже через пять минут, с блокнотом в руках, он спешил по ступенькам наверх, в недостроенный домик.
На полу лежало колесо, компас и оружие, которое вновь стало игрушечным: пистолет, лук и две стрелы. Ещё три улетели куда-то в сад, когда Серёжка сражался с невидимым врагом. Надо было найти их, но сегодня искать ему не хотелось. «Теперь мне это не нужно, – думал он, – унесу в дом. И колесо тоже нужно обратно, в сарай». Он положил блокнот на пол, компас в карман, взял пистолет, затем лук и стрелы. Приподнял колесо, надевая его на стрелы. Но оно вдруг соскользнуло, покатилось, полетело вниз, ударяясь о землю, подпрыгнуло, покатилось вперёд, потом назад, к дереву, рядом с которым упало.
– О-ой, в крапиву!
Серёжка медленно спустился по деревянным ступенькам, подошёл к колесу. Прижимая тонкие стебли и листья к земле, оно лежало в крапиве. Лук и стрелы были в Серёжкиных руках. Они могли помочь вытащить колесо, но он вспомнил отца, уносившего стул, и ночная обида вновь взбудоражила его сознание: «Бояться какой-то жгучей травы, – думал он. – Нет. Больше никогда!» Серёжка положил игрушки на землю. Подошёл к колесу ближе и за спицы стал его поднимать.
Приподнимаясь за колесом, крапива чуть обожгла Серёжкину правую руку. «Ай!» – вскрикнул он, бросая колесо в сторону, потирая руку. «Ну и ничего, ничего, – уговаривал он вслух сам себя. – Подумаешь, чуть обожгла».
К дереву Серёжка вернулся с фонариком и диванной подушкой, которую нёс под мышкой левой руки. Нервно, то включая, то выключая фонарик, он поднялся по ступенькам. Положил подушку ровно туда, где когда-то стоял стул. Теперь вместо компаса в его кармане лежали карандаш и резинка. Он достал их, улёгся животом на подушку и разложил свои вещи перед собой. Ещё несколько раз надавил на кнопку фонарика и, наконец, раскрыл блокнот. Взглянул на рисунок и, не останавливаясь, оставляя только дерево и лестницу, принялся резинкой стирать домик.
Когда от домика осталось лишь светлое пятно, Серёжка, взял карандаш, аккуратно подправил нижние ветки дерева, на которых вместо домика стал рисовать корабль.
– Серёжа,