настоящего убийцы так и останется нераскрытой.
Где же спрятаться? Они ведь все обыщут. Уйти по следам двойника не получится – полицейские окружили дом. И тут её взгляд упал на маленькую кладовку, в которой мать хранила разные соленья. По высоте она не превышала метра, и была спрятана в незаметной нише за кухонным гарнитуром. Кое-как там разместившись среди всех банок и склянок, она успела закрыть за собой дверь, и тут же услышала резкий визг, который пробрал ее до мозга костей. Зажала уши руками, но он все равно прорывался сквозь пальцы, ввинчиваясь в ушную раковину, просверливая черепную коробку и ее содержимое. Потом наступила долгожданная тишина, и казалось, что она слышит даже то, как в дальнем углу паук выпивает кровь у несчастной жертвы, попавшей в его ловушку. Саша опустила руки и прислушалась. До неё донеслось странное шуршание, которое сменилось громким топотом множества людей. Девушка замерла, а в голове пульсировало лишь одно – только бы не нашли, хоть бы не нашли. Судя по звуку шагов, от которых сотрясался пол вместе со спрятавшейся девочкой, полицейских было много. Конечно, нельзя точно сказать сколько, но много. И их шаги раздавались во всех комнатах. Теперь пришли на кухню. Кто-то приблизился к той самой нише, в которой схоронилась девочка вместе с ушедшей в пятки душой. Прижала руки ко рту, боясь шевельнуться, стараясь не дышать. Не поможет! Ее ничего не спасет. Ее собственное сердце предаст девушку в лапы служителей закона. Тук-тук, тук-тук, тук-тук. Его биение разрывало барабанные перепонки. Тук-тук, тук-тук, тук-тук. Стремилось освободиться от душной кладовки. Тук-тук, тук-тук, тук-тук. Жаждало достучаться до ближайшего полицейского, а также до ее мертвых родителей. Саше казалось именно так. Сколько прошло времени было сложно понять, но шаги вроде как стали удаляться. Это может быть ловушкой, и они поджидают невинную подозреваемую, наставив на дверь кладовки десятки автоматов. Саша продолжала вслушиваться в тишину квартиры. Как долго взрослые и хорошо вооруженные люди могут находиться в засаде, не шевелясь? А сколько осилит она? Сколько уже часов или дней она там просидела? Конечности перестали двигаться свободно, не доставляя при этом ей сильных страданий. Она постаралась подвинуть ногу, и тут же где-то справа грохнулась пластиковая тара, подняв огромный столб пыли вместе с разрывающим тишину шумом. Саша замерла – вот сейчас раздастся быстрый топот, откроется дверь, десятки рук выволокут ее из убежища. Она просидела, не шевелясь и не дыша, минуту, две, три, обратившись в слух. Вроде бы тихо. Никто не ломился. Не вырывал дверь. И только удостоверившись, что ее никто не слышал, Саша приоткрыла створку. В квартире было тихо.
У неё онемело и затекло абсолютно все, где есть хоть какая-то мышца, и даже глаза с волосами. Поэтому вместо эффектного выползания из чулана девушка смогла разве что вывалиться из него, словно мешок с картошкой который частенько привозил им на старой газельке их добродушный сосед Семен Семенович. Еще один Семен… Она хотела вытянуться, но руки и ноги отказывались ей подчиняться. Более того, при малейшем движении