были вести уличные бои в городе, к которым Конармия не была приспособлена. Взять Львов до того, как советские войска были разбиты под Варшавой, 1-я конная армия все равно бы не успела, а ее задержка у города грозила ей окружением, подобном тому, в котором она оказалась во время рейда на Замостье.
Одной из причин поражения Красной армии стало то, что в Польше военный и политический вождь был представлен в одном лице Пилсудским, тогда как в Советской России политическим вождем был Ленин, а военным вождем – Троцкий. Последний для проведения в жизнь некоторых принципиальных военных решений, вроде того, следует ли наступать на Варшаву или остановиться на этнографической границе Польши, или следует ли главным силам Юго-Западного фронта наступать на Люблин или Львов, нуждался в санкции политического руководства. Ленин же, принимавший в конечном счете главные военно-политические решения, не имел военного опыта и не всегда мог корректно оценить их чисто военные последствия.
Что же касается поворота Конармии и 12-й армии с люблинского на львовское направление, то нельзя с уверенностью сказать, что продолжение их наступления на Люблин спасло бы Западный фронт от поражения под Варшавой. Во-первых, полесские болота все равно заставляли эти армии отклониться к юго-западу. Во вторых, в случае продолжения их наступления на Люблин польское командование получило бы возможность перебросить часть сил из Восточной Галиции для усиления либо варшавской группировки, либо контрударной группировки в районе реки Вепш. Могло ли советское командование предотвратить разгром под Варшавой? Могло, если бы вовремя вскрыло бы переброску польских сил с юго-западного на западное направление для формирования группировки для контрнаступления. Взять Варшаву все равно вряд ли бы вышло, но избежать разгрома было бы вполне реально. Тогда мир бы мог быть заключен с установлением советско-польской границы, близкой к линии Керзона. Но разведка как Юго-Западного, так и Западного фронта оказалась не на высоте, за что разведчиков справедливо критиковал Троцкий. Что же касается утверждений, что на поражение Западного фронта решающим образом повлияла нехватка снабжения, то они вряд ли соответствуют действительности. В ходе Варшавской битвы польские войска захватили богатые трофеи, в том числе боеприпасов, продовольствия и фуража, на которых воевали до конца войны.
С 1920 года в советской историографии началась полемика, насколько задержка Красной армии у Львова повлияла на исход Варшавской битвы. Какурин и Меликов в своей книге высказались по этому поводу достаточно осторожно, отметив неоправданную задержку Конармии у Львова, но полагая, что решающего влияния на исход боев под Варшавой она все же не оказала. В дальнейшем Меликов перешел на позиции Сталина, Егорова, Буденного и Ворошилова, полагавших, что не только Конармия не успевала принять участие в Варшавском сражении, но и что отзыв Конармии из-под Львова был ошибкой.
Потери польских войск в советско-польской войне 1919–1920 годов можно оценить