А у меня картошка фри на куртке нарисована! Мамочка, называй меня картошкой! Я картошка!
30 мая
Тихое семейное утро. Я торчу в телефоне. Костя спит. Спит после тяжёлой трудовой ночи за танчиками. Миша проснулся и обходит владения, у него – утренний смотр игрушек: никто ли не дезертировал за ночь.
Внезапно до парня доходит, что родительский потенциал раскрыт не полностью – отец-то до сих пор не очнулся (ооочень опрометчиво с его стороны). И Миша решительно идёт в атаку: толкает, напрыгивает сверху, делает волну прямо верхом на Косте. Костя бурчит, но не сдаётся: глаза упрямо зажмурены, одеяльный кокон натянут по самые уши. Миша – сын своего отца – не сдается тоже:
– Я сейчас, мама. Я знаю, что нужно, чтобы разбудить папу!
И берёт разгон.
– Миша, – прошу я. – Будь с папой понежнее.
– Конечно, мама! Я буду очень нежным! – проносится мимо меня болид с ускорителем.
Далее – прыжок, глухой удар и сдавленный кряк из кокона. Миша тем временем азартно заходит на второй круг.
Тут звонит Костин мобильный.
"Гусеничка"мгновенно выпутывается из кокона, прокашливает себе бодрый голос и убегает в другую комнату на разговор. Миша счастлив: отец очнулся и, как говорится, готов к любви.
Дальше всё, как в замедленной съемке. Вот Костя договаривает по телефону и появляется на пороге спальни. Вот Миша смотрит на него взглядом победителя. Вот Костя делает целеустремленный шаг навстречу кровати. Миша меняется в лице. Костя делает второй шаг и тут у него под ногами с истошным криком "Нееееееет!"пролетает маленький мальчик и всем телом кидается на отцовское одеяло.
Фаталити.
15 июня
Завтракаем.
– Макароны с сосиской, сэр! Прошу к столу.
Сэр на бреющем полете пикирует на свой стульчик.
– А огурец будешь? – спрашиваю.
– Зачем? Сосиска же есть. Она тоже длинная.
19 июня
Дети неподражаемы. Вот Миха выходит во двор, вот проходит три минуты, и у него уже очередной лучший друган/брателло/корефан. Именами, как обычно, никто не обменивается, к чему эти условности. Тех, кто симпатичен, называем на "ты", тех, кто не очень хорош как человек, – на "эй, ты". Практика подраться-помириться-исноваподраться тоже актуальна. Но самое клевое, что в этом возрасте даже тот, кто "эй ты", – всё равно свой чел.
Вот прямо сейчас Миша и ещё один мальчик (назовём его Икс, потому что – все помнят – к чему условности) мчатся, вооруженные палками, за третьим мальчиком (пускай, Игрек), который улепётывает от них на велике и визжит:
– Я с вами не дружу!
– Это мы еще посмотрим! – орёт ему вслед запыхавшийся Икс.
– Да! – воинственно потрясает палкой Миша.
3 июля
Свежее от Михаила:
– Когда я ем, я глухоем!
– Мама, а почему у фиксиков маму называют Мася?
– Ну ей нравится, наверное. Всем по-разному нравится. Вот я тебя жуком называю, тебе нравится?
– Нет (вздыхает). Меня лучше котом называть, ну или котиком там, зайчиком.
Повздорил со мной за