много слышала. Если бы Наталья Всеволодовна пришлась ему по душе, тогда она обеспечила бы достойную старость в роскоши и достатке и себе, и своим воспитанникам Анне и Виктору. Конечно, замок и земли вокруг него способны приносить немалый доход, но Кларе Генриховне хотелось много большего. Ей хотелось, чтобы даже в столь почтенном возрасте о ней говорили как о самой могущественной женщине, которая когда-либо рождалась в здешних местах. С детства ей говорили, что богатство принесёт ей счастье и почёт, и так оно и случилось. Она выросла в семье обедневшего мелкопоместного дворянина, и всю жизнь мечтала о богатстве, которое так несправедливо обошло их семью стороной. Её выдали замуж за обеспеченного герцога, но тот вскоре погиб при загадочных обстоятельствах. К несчастью у герцога было много долгов, так что ей пришлось по настоянию родни искать себе нового мужа, чтобы сделать свою и их жизнь богаче. И вот в один прекрасный день нашёлся джентльмен, у которого было полно денег, и который страстно влюбился в Клару Генриховну. Этим джентльменом оказался господин Уилсон, который не жалел средств на свою жену и её родственников, однако детей у них не было, и это огорчало Михаила Эдуардовича. С появлением же воспитанницы Натальи, Клара Генриховна стала совершенно невыносима, ведь она ревновала мужа к маленькой девочке, которая, как объяснил он, была круглой сиротой. Да и её муж изменился, став к ней гораздо строже. Они стали часто ссориться, причём без всяких видимых причин. В конце концов, господин Уилсон купил жене особняк в центре уездной столицы, и с тех пор Клара Генриховна жила там, не желая видеться с мужем. Она завела светский салон, и её дом был в очень большом почёте среди местной аристократии. И так эта властная женщина сидела с чашкой чая в руках и размышляла о своей жизни, о прошлом и будущем.
– Чай совсем не плох, – заметил Павел Егорович.
– У одного моего знакомого я пил такой чай, что этот по сравнению с тем просто заваренное сено, – откликнулся Алексей Николаевич.
– Вам, господа, не нравится чай в моём доме? – строго спросила госпожа Уилсон, словно бы очнувшись ото сна.
– Ну что вы, Клара Генриховна, чай просто великолепен, – натянуто улыбаясь, произнесла госпожа Симпли.
– Да, пожалуй, чай не очень хорош, – сухо сказала пожилая леди, сделав глоток из фарфоровой чашки, – и откуда этот чай только взялся у моего покойного мужа?
Тут служанки задрожали так, что даже посуда зазвенела, гнев хозяйки грозил обернуться для них настоящей бедой. Однако Клара Генриховна сохраняла спокойствие.
– Мой муж, да спасёт господь его душу, никогда не умел найти что-либо хорошее, он всю жизнь тратился на недостойные вещи. Альфред, голубчик, вам следует поискать хорошего чая, а то наши гости решат, что мы беднее приходских служек, раз предлагаем им такой ужасный чай, – сказала она, ставя чашку на поднос, удерживаемый дворецким.
– Как вам будет угодно, ваша милость, – ответил тот и отошёл в сторону.
– Осмелюсь спросить, Клара Генриховна, отчего вы столь задумчивы?