вас не слишком утомила? – обратилась госпожа Уилсон к жене Степана Богдановича уже более ласковым голосом.
– Большое спасибо, я прекрасно переношу долгие переезды, Клара Генриховна, – ответила та, слегка смутившись, – я с мужем разъезжала по всей стране в прежние годы, так что в этот раз я только вспомнила молодость.
– А вы, Антон Сергеевич, не слишком ли утомились в пути? – спросила она, подходя к сутулому, несколько обрюзгшему джентльмену в потёртом цилиндре, который он так и не успел снять.
– Что? – произнёс тот, словно пробуждённый от сладкого сна. – Я совсем не устал, сударыня. Я так же рад знакомству с вами, и примите мои соболезнования по поводу смерти вашего супруга.
С этими словами он неуклюже поцеловал руку госпожи Уилсон, и только потом снял цилиндр, обнажив лысую голову, на которой ещё кое-где остались седые жидкие волосы. Головной убор он нехотя отдал подошедшему слуге.
После этого Клара Генриховна представила своим гостям родственников и воспитанников. Особенно она старалась обратить внимание гостей на хорошенькую Наталью Всеволодовну, насчёт которой у неё уже были большие планы. Генерал же, заметив мундир Александра Ивановича, тут же подошёл к нему.
– Драгун, сынок? – спросил он бодро молодого человека.
– Так точно, ваше превосходительство, – звонко ответил Александр, – поручик седьмого драгунского полка.
– Молодец, сынок, бравый ты, я вижу, малый, так держать! Я сам когда-то в драгунах начинал! Так держать! – весело сказал генерал, любуясь выправкой и красотой молодого офицера.
– Рад стараться, ваше превосходительство! – сказал Александр, гордясь похвалой старого вояки.
– Ну, теперь вольно, сынок, чай мы не на параде, а в гостях, – улыбаясь, ответил растроганный старик.
Затем он подошёл к Наталье Всеволодовне, поцеловал ей ручки и тихонько прошептал на ухо:
– Вот, какой бравый солдат, за ним точно не пропадёшь, дочка, я тебе говорю, не пропадёшь.
От этих слов Наталья залилась краской и совершенно смутилась. Потом генерал окинул взглядом всех остальных и, не найдя не одной замечательной для себя персоны, вернулся к своей супруге.
– Всё тебя, батюшка ты мой, к молодым тянет, – шепнула она ему с укором.
После того, как все обменялись любезностями и познакомились друг с другом, Клара Генриховна объявила, что через полчаса всех ждёт в большой столовой зале к ужину. А до этого слуги отправились провожать гостей к их комнатам. Господа, оставшиеся в прихожей зале, долго ещё чувствовали себя скованно, испытывая безотчётный страх перед Степаном Богдановичем, его супругой и особенно трепетали перед его богатым кузеном. Но страх этот возник лишь потому, что их тётушка внушила им его. Встреть они этих же господ в другое время и в другом месте, не было бы и тени того раболепия, которое испытывали они в тот вечер. Но сейчас всё должно было быть по воле госпожи Уилсон, абсолютно всё, ибо от неё зависело благосостояние всех присутствовавших