Не люба я никому была. Бабы местные меня стороной обходили как прокаженную. Девки молодые подшучивали, но я не серчала. У всех свой путь. Значит, мой таков, и я приняла его.
А потом появился он. Сокол мой ясный, свет души моей. Я встретила его на сенокосе и пропала. Стою с косой как изваяние каменное, очей поднять не в силах, да слова молвить. А он все шутит, да вокруг меня вьется. Приехал, стало быть, к родственникам из соседней деревни.
Приходи, сказывает, ночью в сенницу, когда первые звезды на небе вспыхнут. Вот я и пришла. Никому этого еще не молвила, но вам поведаю – его губы были слаще меда, руки горячей огня. Мы двигались словно два горящих фитиля на ветру – то быстро, то медленно, то плавно, то в надрыв.
Каждую ночь до первой росы мы проводили вместе в любви и согласии, пока не приехала она. Его законная супружница. Клянусь, дорогие мои, я думала она давно с миром упокоилась. Так мой сокол сказывал.
Пришла она прям в мой отчий дом и смотрит так, что я ни жива ни мертва. Очи ее почернели от гнева. Чужое ты посмела взять, сказывает она, за что проклинаю тебя. Теперь каждая женщина в твоем роду будет доживать до твоих лет и медленно умирать от страшной хвори.
Не испугалась я тогда проклятья, полагала род мой на мне, старой деве, и оборвется. Но через восемь месяцев на свет появилась моя ненаглядная кровинушка–дочурка.
Много лет минуло с тех пор, история та туманами покрылась да мхами поросла. Но аккурат на двадцать пятый день рождения, доченька моя слегла. Ни один знахарь ей помочь не смог. Вот тогда я и вспомнила то проклятье. А у меня еще и внученька подрастала.
Жутко мне стало, пошла я к ведьме Агнии, что в нашей деревне живет. Пришла, да в ноги кинулась. Молила помочь. Увидела она проклятье черное, но снять не смогла. На седьмом колене, молвила, оно само пропадет. Да сделала она браслет, который забирает ту хворь, пока женщина нашего рода носит его.
Доченька моя сразу излечилась, как только я на ее запястье его одела.
Поэтому молю, потомки мои, давайте жизнь только одной дочери. И заклинаю ее носить браслет стоит наступить двадцатипятилетию. Молю о вашем прощении.
Ваша прабабка Елена, 1795 год».
Глава 9
Я трижды перечитала письмо. Значит, Агния, ведьма-основательница Зазеркалья помогла некой Елене создать семейный артефакт. Интересно, почему он не хранился как нечто невероятно ценное в этом роду, а валялся всеми забытым в подполье. Может семь поколений уже минули? Я прикинула по датам. Могли пройти, но, возможно, сейчас как раз было время для последнего проклятого.
То, что браслет активизировался недавно подсказывало, что он все еще нужен. Знать бы кому.
Аккуратно сложив письмо обратно в коробочку, я снова отправилась к Марье Петровне.
– Настенька! – встретила меня довольная старушка. – А приведение-то и правда исчезло. Я спустилась в подпол после тебя, а там тишина. Все как раньше!
– Я же Вам говорила, – улыбнулась я.
– Так что там за магическая вещица была, и почему она издавала